Околохайдеггеровское - забвение, память

     Основное сокрытие бытия происходит потому, что мы вовремя не успели расчистить ему дорогу в его иное - в его же собственное инобытие. Что является таким инобытием? Слово, которое называет и следовательно, продолжает жизнь бытия, слово словно приоткрывает двери своим называнием, оно делает возможным входить бытию в совершенно новые сферы и там продолжать своё существование. Также поступок, дело, мысль - все они, находясь на соответствующем уровне - длят бытие за его пределы. Просто так голо помнить, чтобы помнить - помнить всё в том же самом состоянии, в каком оно было невозможно. Только трансформируя, преображая, сотворяя опять, мы удерживаем в свою очередь и то, что было. Память это не памятник. Она работает гораздо глубже и свободнее. Памятник лишь знак, примета и заметка - стрелка-указатель или указательный палец человечества. Но все памятники сами по себе мертвы. Также мертва и наша память, если она не связует то, что хочет запомнить со своими глубинными структурами и всем мирозданием в целом - никак не меньше.
     Связи... Нерушимые и нерасторжимые - вот, что делает нашу память жизнеспособной. Когда есть связи, достаточно притронуться к одной нити и вся "сеть" бытия тотчас же заколеблется. Мы вспоминаем не тогда, когда хотим вспомнить, а тогда, когда невольны не увидеть вдруг прошлое как настоящее. И в некотором роде. память здесь лишь вспомогательная функция, потому что к нам приходит нечто большее, чем память - само бытие.
     Не то происходит в случае забывания. Когда продолжения нет, когда связи в должной мере отсутствуют, мы переходим на иной пласт незаметно для самих себя, а предыдущий закрываем, образуя тем самым множественность своего бессознательного и принципиальную невысветленность собственных структур. Вот тут, как раз, и становится актуальным Пруст, ибо утраченное время образовалось. Можно его и дальше накапливать, следуя той же дорожкой, да прямиком в "ад" - теряя себя по ходу в различных мирах своего проживания. А можно попытаться вернуть упущенное.

     Я не люблю людей, память которых работает как чётко заведённые часы. Во мне возникают подозрения, что их память работает помимо и вне всяких личных бытийных законов, она работает либо в социальных, либо в культурных полях, что в сущности низводит её в принципе до уровня памятника. Память таких людей и памятники на наших площадях - практически одно и тоже. Но превращать свою человеческую деятельность в социальный механизм, отчуждённый от личного бытия не слишком великая заслуга, скорее - большая неудача и потеря. Обычно такими людьми восторгаются, поскольку в их памяти всегда находится столь многое, что казалось бы туда и не поместишь. Но восторгаются, к сожалению, по глупости, не понимая.
     Память большинства людей не помнит потому, что всё-таки связана с собственным бытием и когда бытие ускользает из под нас, когда мы выталкиваемся из него, то и забываем, и вспомнить не можем. Однако представьте себе, что некоторые люди умудрились и эти механизмы обходить, "обманывать" так сказать законы бытия. Чем же тут восторгаться? Тем, что человек превращается в телефонный справочник или википедию - ходяче-переносную? Помнит всё, что написано в книгах, дни рождения, даты, числа... но наверное это в таких случаях тянет сказать - надо научиться забывать.... Теперь мы понимаем по какому поводу подобное говорили некоторые философы.
Человеку только кажется, что он "обманул" законы бытия, законы бытия всё равно возьмут своё. И в решительный момент, как бы такой человек, не был ещё больше потерян, чем непомнящий. Дело в том, что непомнящий - нагляден - в своей правде - в относительной правде своей потери бытия. А вот блистающий своей памятью вполне респектабелен. Бытия в нём тоже нет, но у него всё хорошо.
     А когда в нашей потерянности, нам ещё и хорошо - в жизни точно ничего не изменится.

     Я бы обозначила память людей "всё помнящих" - культурно-социальной памятью или же знаковой, если определять по существу. Это "указательная память" - совершенно нейтральная по отношению к событиям и смыслам нашей жизни. Такой человек помнит дату рождения не потому что это для него важно, а потому что, ему как раз, совершенно наплевать чья это дата рождения - она лишь дата, число. За счёт потери эмоционально-чувственного содержания, такая память приобретает большие объёмы, она несётся вверх, как воздушный шар, сбросивший излишний балласт.
     Другая память, которую мы противопоставляем первой - бытийная или событийная. Это всегда "утяжелённая память" и поэтому она медленней работает, вплоть до того, что иногда вообще не работает - отказывается. Нам так необходимо вспомнить что-то, но мы не можем - нет бытийных "зацепок", деталей и мы словно слепые котята, мучительно растеряны и порой не знаем что делать. Но когда такие "зацепки" человек находит, скажем допустим, как тот же Пруст, у нас моментально появляется возможность так запустить и перезапустить нашу память, как никогда она не запуститься лишь в культурно-социальном поле. Бытийная память - резко-контрастна. Она как поплавок, свидетельствующий о том, что бытие где-то рядом, или что мы рядом с ним, или же наоборот, что мы далеки друг от друга. Социально-культурная память не знает таких перепадов, она бегает и бегает по кругу, хоть до бесконечности, до тех пор пока... не вылетит вообще в ничего, не разобьётся вдребезги. В случае социально-культурной памяти, человек - практически винтик в культуре и социуме и этот винтик вращается, как заведённый со скоростями, задаваемыми социумом. В случае бытийной памяти, человек это человек. Ещё не больше, но уже и не меньше. И сделать из него только винтик сложно.