ты сидишь у окна, смотришь вниз...

ты сидишь у окна, смотришь вниз,
а земля к себе манит и манит.
слышешь пение беспечных птиц,
а земля к себе, ой как тянет.
но так страшно, так трудно рискнуть,
сделать шаг в бесконечность,
жаль нет мужества, чтоб шагнуть
в пустоту, устремившись в вечность.
жизнь разбилась, как будто стекло,
разлетелась в куски и крошку,
все хорошее, унесло,
ветром злым, ураганом непрошенным.
искусала ты губы вкровь,
изломала  ты руки тонкие.
и глаза закрываешь вновь,
но шагнуть не можешь вот только ты.
ты искала все утро свой крест,
ты бродила дорогами странными.
и бросалась наперерез
под машины, как зверь затравленный,
но опять же в последний момент,
вновь спасала ты жизнь ненужную,
не прошёл твой эксперимент,
не хватило тебе снова мужества.
у судьбы твоей жёсткая плеть,
тебя в грязь опустили и бросили,
и теперь хочешь ты умереть,
сил и мужества дать лишь просишь ты.
молишь, плачешь, рыдаешь, кричишь,
задыхаешься, точно в дыму,
и клянёшься, что не простишь
оскорблений, обид да себя саму.
и дрожащей рукой из стола,
достаёшь ты таблетки жестокие,
точно мел ты стала бела,
но хватило бы сил, вот только бы.
брось, прошу тебя, Бог простит,
все уйдёт, все пройдет, забудется.
только смерть на ладони дрожит,
и она решила, пусть будет так.
вот последний уж сделан глоток,
ах, как хочется закричать.
по спине бежит холодок,
но клянусь, я буду молчать.
в одеяле свернувшись клубком,
задыхаясь от Горьких слез,
продолжая рыдать о былом,
поручаюсь судьбе я грозной.