охота

          даже ласточкам ведома ярость охот
          с красным ритмом в зрачках, перегибом крыла
          в бейдевинде звенящего как эхолот
          о сгущённую синь разрывного стекла;
даже лезвие утра на кромке теней
знает свойство аркады моста Мирабо.
траектории слов настигают верней
вспышкой ритма, скачком в пустоту, миражом
          сопричастности; пульсом гранатовых сот,
          из которых пригубишь, как взлётность у стрел -
          и медовой горячкой светлеет висок,
          освящается мелосом скудный удел,
освещается муки ночной глубина…
и сцепленья имён – на излом, на разрыв,
если даже на нет грани стен и окна –
только лунный нарыв, только звёздные рвы,
           многоножки столетий в суставах травей,
           расплетенья нервюр… в тишины волокне
           конденсируясь, звуки сгущаются в бейт,
           полнят радужки…. и, возгораясь, вовне -
           мчатся львица и лев по свистящей траве - 



бейдевинд – морск. – курс судна относительно ветра (меньше 90град), когда его скорость становится максимальной
гранатовых сот… и медовой горячкой – в скандинавской мифологии мёд поэзии, который наделял отведавшего его поэтическим даром, цверги  сварили из крови ими убитого мудреца Квасира
львица и лев – в Древнем Египте пара – Тефнут и Шу, львица и лев - считались детьми бога Атума, глазами хозяина Неба