Забывала мольберт...

Забывала мольберт, вечно путала кисти и карандаши,
Но писала легко: видно бог дал недюжий талант.
Он ее научил рисовать  неприступность  холодных вершин,
Обнаженную грудь, натюрморт или старый сервант.


Нарочито смеялась над ним, задевала  порой напоказ,
Но при этом всегда утверждала, что -  он мой герой.
Джинсы стертые в хлам не от Дольче, но строен, красив, кареглаз-
Ей давно надоел этот грустно - влюбленный Пьеро.


И однажды,  устав, он не выдержал натиск страстей и обид,
И ушел, позабыв в палисаднике старый мольберт.
А она не догнала: Да бог с ним, когда-то остынет, простит...
Ей поклонников хватит и новых блестящих побед.


Пусть ее не любили, зато ей дарили - и оптом и врозь:
Дорогие машины, меха и поездки в Париж.
И в гостиной, забыто скучали букеты гортензий и роз,
Ведь она эталон,  и кумир, и  мечта нувориш.


В суматохе безликих  минут исчезал за сезоном сезон.
Лишь меняются титрами - пати, кино, Куршавель...
Закрутилось быстрей, и быстрей заполошной  судьбы колесо,
А в руках все синицы: ну хоть бы один журавель!


И постель по привычке разделят с ней горечь, обида, тоска,
А рассветы встречает с домашним, бенгальским котом:
Где же старый, забытый  мольберт, на котором вся жизнь в три мазка,
Что согрета ранимой любовью его непростой.


Вспоминала расскаянно старенький домик, скамью у  двора
И ждала, замерзая, по  восемь часов на ветру,
Просто вдруг поняла: ничего нет дороже его нежных фраз.
И любви бескорыстной, и сильных заботливых рук.

Фото из всемирной паутины, спасибо автору.