Проблеск

               

Снег, утрамбованный сильными ветрами , блестел в лучах низкого солнца, слепил глаза даже через темные очки. Здания станции, полосатые двадцатиметровые антенны, цистерны с дизтопливом были четко видны в прозрачном холодном воздухе. Лыжи легко срользили по насту, не оставляя следов. До станции осталось менее километра, когда легкая дымка стала размывать линию горизонта; ветер, сначала легкий, быстро усиливался. Кусочки снега, вырванные бешенным ветром из твердого наста, белой пеленой покрывали тундру. Эта пелена поднималась все выше и выше, скрывая под собой здания станции, цистерны и, наконец,  антенны. Даже вытянутую руку было трудно различить.

До станции оставалось примерно метров пятьсот, когда она скрылась за пеленой, ветер дул сбоку справа – именно так надо идти. Где-то через полчаса хода  в этом направлении должна быть дизельная, она находится в центре станции. Если даже отклонишься в этой круговерти вправо или влево, то натолкнешься или на жилое здание, или на аппаратную. Главное идти, идти , несмотря на ледяной ветер, пронизывающий тело, на ледяную корку, постоянно покрывающую лицо, закоченевшие руки...

Там наверху, выше  этой двух-трех метровой белой полосы – прозрачное небо, а может уже ночное небо, но и чернота ночного неба здесь на севере действительно прозрачная, уходящяя куда-то в космос, в бесконечность. И в этой прозрачной черноте висят звезды, как елочные игрушки. На юге, в пустыне ночное небо совершенно другое – там черный бархат над пустыней, а звезды как дыры в этом бархате.

По времени должны  быть уже здания станции, на что-то уже надо было натолкнуться. Может все-таки отклонился слишком вправо или  влево. Оглянись, всмотрись в это  колючую белизну,  где-то , возможно  рядом, находится здание... Вдруг в мгновенном проблеске в белизне мелькнул красный фонарь на антенне, слева , а значит прямо должна быть дезельная. Еще несколько осторожных шагов и вот они перила лестницы, ведущей вверх- к свету, к теплу, к жизни.