Трактир

Как открыла трактир я на сцепке семи дорог,
Приручила тень чащи да ветер с больных топей,
Оберег зачарованный спрятала под порог,
Покрестила углы
И давай ожидать гостей.

Над дорогою хмарь и тяжелый зрачок луны,
Перевозчики с крыльями носят в холстине сны.

Пришёл первый из них, когда вечер ел солнца край,
Весь в горячей пыли тихий путник. Искал ночлег.
Я ему налила перелитый в бутылку май,
Что весной собирала у длинных зелёных рек.
Он согрелся теплом, он словами наполнил рот,
Он со мной разделил хрип огня и горячий хлеб.
Он сказал:
"В той стране, где когда-то мой жил народ,
Три столетья назад перестал загораться свет.
Я ослеп и оглох.
Я отныне такой, как ты..."

Поклонился и вышел
В объятия черноты.

Ночь рябит океаном и стынет без звёзд и рыб,
Вот бродяга второй в дверь стучит, выдыхая пар.
Он горбат, он похож на обломок ледовых глыб,
Так же груб,
Так же холоден,
Так же безбожно стар.
Я его не пустила. Огонь защитил меня,
Пока дикий чужак скребся вьюжно, ощерив пасть.
"Зря боишься, - свистел, - зря щадишь для меня огня,
Накорми, дай хоть раз мне насытиться светом всласть.

Я пожрал половину уже. Но совсем пустой."

Когда он растворился, рассвет разделился с тьмой.

Третья шла босиком, не касаясь сырой травы,
Замерла у печи, как у входа в прекрасный храм.
"Все живые, - сказала, - на деле всегда мертвы,
Просто их темнота до поры остаётся там..."
И махнула рукой в окоем сентября. Жух сад,
Красный всадник скакал на восток, только пыль стеной...
Я дала ей с собою песню и детский взгляд
И не стала брать смех уплатою за постой.

Оберег под порогом пророс стебельком луны.
Соберу его лучше, высушу до зимы.