Плюмбум

                Ох, и трудная это работа
                Из болота тащить бегемота...
                ...и гвоздями к небесам приколачивать.


Жизнь, словно выставка картин. У каждого свои картинки: у кого-то в тяжёлых золочёных рамах, а у кого-то на простых листах ватмана. И изображено на них разное – дом  на Рублёвке, дача на Канарах, Бентли, Майбахи, Лады-Калина, счастливые дети в Кембридже или в школе за углом, яркое солнеце, зелень травы, радуга в полнеба...
В этой галерее есть и твои картины. Но однажды, проходя очередной раз длинными коридорами вернисажа, с удивлением замечаешь что твои картины серые и нарисованы на простеньких  листах в клеточку, выдернутых из школьной тетради. А то и вовсе – на промокашке. Серое солнце заглядывает в серые окна твоего жилища, серый транспорт везёт тебя серым утром на вполне серую работу. Вечером тебя ожидает такой же серый. И лишь иногда ночью снятся цветные сны. Такие же яркие, как те картинки-мечты, на которые ты щедро тратил лучшие краски. Только улетели они бумажными голубями, уплыли корабликами  в синюю даль мечты. Другие краски ты не жалея раздавал своим друзьям и знакомым в обмен на улыбки. Ведь именно из них ты собирался построить свой великолепный замок. Дурилка картонный.
А теперь ты, словно опухший бомж, судорожно шаришь возле столов других в тщетной попытке найти  оброненный кем-то фломастер или огрызок цветного карандаша, чтобы хоть как-то расцветить свою серость. Заглядываешь на чужие картины в надежде скопировать что-то для себя. Но серость нивелирует скопированное, укрывает серым липким смогом.
И вот ты, потеряв всякую надежду, начинаешь тихо спиваться, дабы уйти в мир цветных грёз. И в сером похмелье философствуешь о мудрости и красоте серости. Пытаешься логикой убедить разум в пользе серости, оправдать серость.  Пока сам однажды не окажешься под серым кладбищенским камнем.
За окном свинцовое небо серого дня...