Оплело да опутало клейкое...

*     *    *
Оплело да опутало клейкое, нечем рассечь -
где мой огненный меч, мой серебряный меч, деревянный мой меч?
Обнесло да обманом завеяло - что тут сказать
всем стеклянным глазам, оловянным глазам, неустанным глазам?
Кто идёт – тот идёт, кто всё бросил – тот правду несёт налегке:
на тяжёлой руке, на неверной руке, на дрожащей руке.
А трясину трясёт, а болото болит, кровью налился кров –
выше трезвых голов, суеверных голов да пропащих голов.
За ключицею спрятано столько, что рвётся долой, хоть кричи –
где чудные ключи, потайные ключи, неземные ключи?
Пусть труднее, но лучше, чем сдать да и встать на постой –
что на ржавой цепи, что на новой цепи, да хоть на золотой.
Неужели пределы везде, еле-еле лишь двигаться нам –
по невидимым снам, по погибельным снам, удивительным снам? 
Место тянет воронкой, сужается небо, страх в дверь так и прёт –
это тягостный год, это яростный год, перевалочный год.

29 октября 2014