Белла

И не ищи ни смысла, ни строки
Послушной.
Точно в свое время
Идут часы  без выпавшей кукушки.
Ах, это Белла!
Белла.
Слушай,
Здесь — ни души на вымершем Парнасе —
Лишь тени лилий прошлых муз, ушедших лун,
Но небо — акварельное синее
И  в тихом обмороке  звук орфийских струн.

Ах, это Белла!
Белла… и белея
Сквозь черно-белые досужие поля
Чужих оценок и чужого 'мнения' —
Ребенок скорбный смотрит сквозь меня.
Похож? Похож. Но та, за далью славы —
Дитя, фиалка, ангелам родня,
Стоит бесслезно и собачку гладит,
Ту, что еще как и она жива.

Судить ее? Ну что вы, кто посмеет
Отдать на суд толпе поэта плач?
Я знаю, да, она грешна как все мы,
Но знаю, что она из тех, кто смеет
Слезами сеять, чтоб заутро песни жать.

Прости ее Господь! Помилуй, Боже,
Ту девочку
С молящейся старухою в углу,
Их, потерявших все,
Но приобретших больше,
Что  не окрасть уже ни одному.

Ту, возлюбившую то чувство Бога, Рая,
То, что уже превыше всяких слов.
Тех, кто прощали все — тех Бог прощает.
Тех, кто любил — возлюбит тех Любовь.
Те, кто любили из последних сил, из жил, из раны,
Из раненности жизни и судьбы —
Тех любит Бог.
Тех музы обожают
К тем Парки милосердны и добры.

Так на восток, так, в вечности белея,
Алее и смелее всякой тьмы,
Та девочка с щенком по призрачной аллее
Идет за флейты звуком, и немея,
Всем внемля,
Растворяется, светлея,
Свечи предутренней лучом в ночи.