Тайны вокруг Пушкина и Дюма

Дюма в банкротстве скромно жил,
Банкиры его обобрали,
Дворец, театр к рукам прибрали.
В углу владенья сочинять

Ему пришлось. Тесно. На диво
Супруга не роптала. Мило
Сама справлялась как хозяйка,
Остатки шика защищала.

Зовут в Россию, что — ж жена
Восприняла как некий отпуск,
Ей передышка, и по тёткам
Проехалась - б,- не грех,- она.

Умна была и  поняла,
Что для Дюма всё это надо,
Что путешествие – отрада,
Его решенье приняла.

Его поэт увещевал,
Не медля ехать он призвал:
"Здесь кризис духа, не до чтенья,
Ни до театра, ни до пенья.

Война стучится нам во дверь,
Чутью, друг, моему поверь!
В России мы не пропадём,
Друзей серьёзных обретём.

К примеру друг Ваш — Бальзамо
Бывал там вовсе не давно.
В России Калиостро Жанну
Искал, — то верно,- зло обмана.

Пусть будешь чести удостоен
Быть с Вами коротко знакомым.
Увидишь,- пригласят в свой дом
И будешь славен ты там в нём!"

Адольф де Лёвен, драматург,
Как прежде, верен ему друг
Ближайший, умно подсказал,
Недавно он в Руси бывал.

Сказать по правде, он был "тенью"
Его былых произведений,
Чтобы Дюма театр прославил,
Его сценарии он правил.

Когда —то дипломатом он
В Россию ездил, и с успехом
Был принят всем бомондом. Эхо
Катилось впереди его.

Писатели за ним гурьбой
Охотились для вдохновенья,
И Пушкин тоже среди пенья
Ловил там анекдот любой.

Подарок Лёвену вручил:
Цикл песен русских в переводе,
Адольф тогда и соблазнил
Поэта стать совсем свободным,

Уехать жить в Париж позвал,
И Александру в ум запал.
Надо сказать, идея эта
Легла "на дрожжи" у поэта,

Приёмы, рауты и тёща,
Долги и проигрыш, Дантес
Всё там сплелось в сплошной протест,
На всё хотелось жирный росчерк

Ему поставить в этой жизни,
Всё бросить, и всех наказать,
Невидимым для всех их стать,
Иль памятником — укоризной,

Как Командор иль Медный всадник,
Пугать виновных по ночам,
Чтоб отомстить им, сволочам,
Чтоб было им всем неповадно...

В Париже снился часто сон,
Всю душу вынимал он вон,
Где —то в Тригорском чей-то прах
Вновь восстаёт и близит крах.

Всё чаще, глубже обсуждал
С самим собой свою судьбу,
С годами понял, что борьбу
Как Дон Кихот он проиграл.

Своей дуэлью он, несчастный,
Предал семьи тайны, согласье,
И обесчестил род он свой,
Унёс семьи своей покой.

Всё это шумно осуждали,
Друзья сестру жены ругали,
И с точки зренья всего Света
Он поступил всё - же бесчестно.

Двор также осуждал его,
Как будто корнем зла всего
Стал Александр, хотя по сути
Было похоже то на смуту.

Но тайное всем стало явью,
Когда тот выстрел роковой
Увёл поэта на покой,
На долгий путь от этой яви.

Не утаить шила в мешке,
Долго искали, но не те,
Лишь старый друг его Тургенев
Перехитрил всех вдалеке.

Обрёк на долгое забвенье
Жену, детей, и - на позор,
Витал над родом приговор:
Толпы досужей осужденье.

Вот почему его забыть
Всем приказал царь Николай,
Стать сведущим в то надлежит
Лишь избранным в их ближний рай.