Мой взгляд на роман-житие Дурочка С. Василенко

1

Наш  мир  держится  на  ритмах,  когда  танцевали  вальс жили  иначе,  чем  когда  танцуют твист,  барыню  или  гопак.  Я  помню,  как  у  нас  на  хуторе  Гремучем  Белгородской  области пели  частушки:
– Как  була  я  молода,  да  була  я  резва…
…Через  хату  по  канату до  милого  лезла…

А  Светлана Василенко  помнит  своё.   Очень  хорошо  помнит. И  варит  борщ  своего  романа  очень  вкусно  и  калорийно.  Колорит романа  необычаен, великолепен  и  рьян.  В  нём  величайшая  глубина  и  тонкость, вера  и  верность,  фантастика  и  реальность.  Мы  все  пережили эту  реальность, вознёсшую  нас  на  гребень  высоты и,  приведшею  к   низости  падения.
- Скрип-скрип,  скрипят  качели  истории.  И…Демон-кратия душит  Свободу.
Но  тётка  Харитина  крестит  в   тазу детдомовцев.

…А  флюгер на  бывшем  монастыре  показывает  направление  ветра. Перун,  однако, жив.

Арина - Тракторина  несчастна  в  своём  великолепии  власти  и  низости. А  Дурочка  проплыв от  Надьки  до  Ганны,  и  от  Ганны  до  Надьки,  возносится  на  небеса  и  рождает  солнце.

А  писательница Светлана Василенко стучит  в  небо  молотом  слова и  подпирает  Небо  собой.  Широтой  своей натуры,  своим талантом  и  истиной. Истинно Слово  Светланы  Василенко.  И  велика  сила  его.
Роман – громадина, вызывающий  тёрпкий  вкус  тёрна,  оскомину от  лжи  и  насилия. И… Дарящий,  надежду.

Читала  роман  и  всё боялась,  что  вот-вот  закончится. – Не  всем  произведениям,  которые я  читаю,  так  везёт.

2

–  Бога нет!  – кричат  комсомольцы, подбегая  к  крестильной  проруби,  в  которой  только  что  больной  мужик  излечился.  Там  и  подрались  отец  с  сыном,  и  бог  с  дьяволом. И  опять  неиствует  дьявол на  Руси.  –  Верёвки из  русского  народа  вьёт. 

Но церкви  начали активно  восстанавливать. –  но  как  правильно молиться  мало  кто  знает.

Молиться!  Молвиться. – Будем молвиться  с  писательницей  С. Василенко,  с  её  Дурочкой  и  ею умной.

 Умна,  однако,  Светлана.  Шибко  умна.  Как  это  она про  Стеньку  Разина бает.  Про  клад его,  и  про  золотую  лошадь Мамая,  которая  под  степью  бегает.  И  про Ай-тубу  и  про  Дмитрия  Донского,  про  их любовь  несусветную, вечную.  Ай,  да Светлана! Ай,  да  русачка,  русалка.  Русская украинка, с предками  из многострадального  Донбасса.

Где  Русь  опять  стоит  на  весах,  кто  кого. Кого -  кто?

Бог  дьявола. Или...

И  вот  я  еду  на  Баррикадную  от  Первомайской за  55 рублей,  плюс  троллейбус тоже  55  рублей и  назад  таким  же  путём – итого 220 рублей,  что  составляет 100 украинских  гривен.  А  в  Москву из  Харькова  я  доехала за  600, а  на  чём не  скажу, а  то,  не  дай Бог,  придётся  всем  нам  пешком ходить.  – Ползать. – Уползать,  как  это  делала  Героиня  романа «Дурочка».

3

А  зачем вообще  люди? Пирожки  с  маком? Утки  и  кролики. Умные  и  дураки?  –  Зачем?
Зачем  выборы  и  перевыборы,  святые и  бесноватые, гордые  и  кроткие. Зачем  церкви  и  ночные  клубы,  романы  и  повести –  Зачем?
И  зачем  три  солдата  изнасиловали  Надьку?  И  зачем  армии и  солдаты,  атомные  бомбы  и сверхдальние  убийственные  ракеты?

«Бог  выдал  всё  поровну  нам, на  веки  хватило б  без  боя,  любить,  но  живого  героя,  цветы  подарить  бы  врагам,  но  вновь  расцветают  тюльпаны  и  пахнут,  как  будто  наганы,  поздравить,  но  с  миром,  хотя б… Подсчитаны  все  мальчуганы,  отравой  налиты  стаканы  и  поданы  праздником  нам»
В  нашей  жизни  всё  неожиданно,  неожиданно  мы  рождаемся  на  свет,  а  другие-то многие,  не  рождаются…
Неожиданно  нас  начинают  таскать  по  садикам  и  школам,  а  потом  мы  неожиданно  поступаем  в  институт. …Или  неожиданно  не  поступаем.
    Поступив,  мы  неожиданно  становимся  агрономами,  инженерами и  даже  после,  Президентами  или Премьер-министрами,  и  неожиданно  понимаем,  что  не  знаем, что нам делать, потому  как,  неожиданно нам  начинают  подсказывать  из-за  моря и  даже  неожиданно  из-за  океана,  то есть мы  уже  на  крючке.  Потому как  в  морях  и  океанах  рыбы  видимо-невидимо,  лови – не  хочу.
    И  некоторые ловятся,  а  потом  остальных  (народ  свой) загнать  в  невидимые  сети  страстно  желают и  тоже,  вроде  бы, неожиданно.
    А  народ не  неожиданно,  этого  не  желает.
Потому как,  народ  здесь  родился,  здесь  и  пригодился,  и  здесь  его  мечта,  его Жар-птица.  Её  никто никогда  не  видел,  но  неожиданно она  везде  и  всюду  есть.  И её  все  ловят,  но поймать  не  могут. И  это  не  неожиданно.  А  то бы  эти  враги  заморские,
с  помощью  наших неожиданных  помощников, неожиданно  её  поймали.

Для  меня  было неожиданно  получить  в  подарок  книгу  Светланы  Василенко: "Дневные и утренние размышления о любви"  и в  ней прочесть  её  роман-житие «Дурочка».

Прочитав,  я опечалилась  и  возрадовалась. Я возгордилась её талантом. Его  жар-птичьей  неуловимостью...  И  торжеством.
26 февраля  2017г.

Мощь слова Светланы Василенко
(Продолжение "Моё  личное  мнение  о  романе-житие "Дурочка" С. Василенко")

1

 Закончила  читать книгу  С.  Василенко -  насладилась...

 Иногда  крича,  иногда  молча.

Скрипнув  зубами,  улыбалась восхищённо.  Соглашалась, удивляясь,  откуда  она так  обо  мне  всё  знает.  И  о  других знает.  И  о  третьих.

И о  себе  пишет  откровенно  и  празднично и  сурово.  Как  будто  сбрасывает  на  меня  свою  печаль  и  грусть.  Её  мечта  сидит  на  веточке  и  ждёт… Его,  который  тот.  Единственный  и жгуче  влюблённый,  несущий  её  груз, как  свой,  как  всеобщий,  как  ничейный. 

Грузит автор Светлана  Василенко  читателя  по  полной,  навскидку,  наперерез.  Хочет  подбросить  к  звёздам,  но мы  падаем  по одному,  а  то  и  все  сразу,  не  может достигнуть  ,  достичь  того  чего  и  она  желает  нам и  себе.  В душе  её  живёт  и  здравствует  радостный  страх,  что цел  её  Капустин  яр,  целы  дураки  и  умные.  И  что  дураки  порядочнее  умных.

  И  вот  книга  кончается  сегодня  утром,  прозу  в  столбик  я  прочла  раньше,  вне  очереди  и  ещё  собираюсь  к  столбикам  тем  вернуться,  как  поэт,  как переводчик  её  прозостихов на стихотворный,  а  может,  прозаический  язык

.  Но чувствую  мощь  слова,  лавину  мыслей и  рой чувств.  Они окрыляют  меня  и  приземляют,  они ускоряют  мою  мысль  до  пули,  до  ракеты  и  несут  к  звёздам,  которых  я  на  небе  обычно  не  замечаю. Я  не  описываю  ярких  красок  зари и  её  окровавленное  солнце  мне  кажется  голубым  с  прозеленью,  как  Россия  и  Украина  в  своём роскошном  одеянии  сестёр.

2

Особо  я  выделила рассказ-житиё  «Киевский  пельмень»,  в  нём  вместилась  вся  хитрость  и  ужасность  нашей  действительности  1990  года,  когда  привели  к  нулям  все  наши  вклады  и  достижения СССР тоже  обнулили. 

Как только  руссы поднимутся и  воспрянут,  как  тут же  пуф и  в  дамках,  некоторые  которые сатане   под  масть  и  словом  и  делом. «строили-строили,  наконец,  построили… Поджигай».

«Украина-маты,  паны  и  панночки,  жаль  быков  рогатых  пашни  и  цветочки, наши  это  сёла  быки  и  коровы,  на  Руси  мы  дома.  Будем  все  здоровы».

У  Прозы  Светланы  Василенко мощь  и  кротость, сила  ума  и ветер  бессмертия, и  отрешённость  от  себя  и  выворачивания  себя  наизнанку,  чтобы  показать  в  себе  самой  других,  многих,  всех.

  Она  бушует вихрем  и  струится  ручьём  то  холодным,  то  тёпленьким,  то  высохшей речкой  дружбы,  то  океаном  любви. 

Автор  страдает  и  кается,  осуждает  не  осуждая,  а  оправдывает. Автор гнет  свою  линию  и не  переламывает  палку,  а  просто  вьет  из  них  корзины  жизни.

… И  смерти,  которая  ходит  следом  и смотрит и  думает и  понимает,  что  она  не  права.

Капустин  яр  уцелел,  но  ужас  пережитого  (ожидания  ядерного  удара) остался  навсегда. И  Светлана  Василенко  очевидица  всей  этой  страсти  и  ужасти  выбрасывает  из  себя  всё  это катастрофически  нереальное,  но висящее  над  нашими  голова,  на  бумагу.
 И  катает  это  яйцо  памяти  и  грусти  беспрестанно  и  отчаянно  и  неутомимо. 

Ведь  факт, что  есть  они, которые гнусь,  тьма, сатанисты  в  человеческом  облике.  Мечтающие   божьих  людей - Человечество  уничтожить.