Контрольный срок

К встрече путешественников было всё готово. На низкой скамеечке близ моста через горную реку выстроились в рядок семь упаковок с соками по числу участников похода, столько же шоколадок, а размалёванная малышня репетировала для встречи туристов шуточный номер. Погода стояла замечательная, безмятежно светило солнце, сияло чистое голубое небо, не было даже ветерка, и казалось, что по всему Горному Алтаю царит ласковый, зелёный, спокойный июль.

Время шло, в столовой уже начинался ужин, но группа не появлялась. Туристов на базу должна была доставить надежная машина «ГАЗ-66», которая с большим трудом передвигалась по разбитым берегам, а кое-где и по ложу горной реки Кубы. Весной 2014 года здесь произошло сильнейшее наводнение. Река изменила русло, стала неузнаваемой и почти непроходимой для пеших туристов. Проторенная более полувека назад лесовозная дорога была безжалостно смыта.

Уже в сумерках вышел я на развилку дорог, одна из которых шла по правому берегу Чемала в село Уожан, а другая – вверх по Кубе. И неожиданно у обрыва увидел рядом с мотоциклом молодого чемальского жителя Александра Григорьева, отец которого с утра выехал за группой. Отец и сын Григорьевы работали в паре, подстраховывая друг друга.

Так, может, произошла поломка машины, и поэтому «ГАЗ» задерживается!

Александр тоже допускал такую возможность, и мы долго стояли во мгле у бурлящей реки, обсуждая последствия прошлого стихийного бедствия. Когда стемнело, я почти уверился в мысли, что подвела техника, а с туристами всё нормально. Ведь по такому опасному бездорожью машина ночью в любом случае не пошла бы. И тут вдалеке сквозь темноту прорезались два ярко-жёлтых пятна.

– Это не отец, – произнес Саша, – у его «Газона» другие фары.

Но оказалось, что это та самая машина, которую мы с нетерпением ждём.

Ну, наконец-то!

Крытый грузовик, поравнявшись с нами, остановился. Пожилой поджарый шофёр вышел из кабины и недоумённо развёл руками:

– Не дождался! Ждал до семи, дальше уже нельзя было…

Вот тебе и раз! Значит, группа задержалась на маршруте. Это, конечно, не такая уж редкость. Бывает, кто-нибудь подвернёт ногу, и туристам приходится использовать запасной день, контрольный срок-то через сутки в двадцать четыре ноль-ноль. Но всё равно, неприятно, да и за машину придётся платить…

С неспокойным сердцем дошёл до своего домика и плюхнулся на деревянную койку. Окутывающая Эрлагол ночь наступала чересчур тёплой, к непогоде. В домике спали.

– Ну и что ты думаешь? – вдруг из темноты спросила Ирина.

– До контрольного срока ещё сутки, завтра придут, – пробормотал я и снова задумался.

Как поступит в этой ситуации группа, в которой пять барышень и всего два мужика?

Если, задержка произошла на плановом маршруте, то туристы завтра попытаются где-то склонами, а где-то и по воде пройти около четырёх километров вниз вдоль реки до бывшего кордона Чемальского лесничества. Сейчас там конная база, почти всегда присутствуют люди, техника и, возможно, связь.

А может, они изберут в качестве запасного варианта возвращение через Каракольские озера, и прибудут в соседнее с Чемалом село Элекмонар. У озёр расположена крупная база, всегда много людей, имеется спутниковый интернет, а главное, дорога, по которой каждый день к подъёму на Караколы подвозят экскурсантов, поддерживается в приличном состоянии.

Но вот если произошло что-то серьёзное, да ещё на дальней точке маршрута…

Больше всего мучит неизвестность. Не спится.

В густых сумерках вкрадчиво зашелестел дождь. Мобильник показал начало новых суток, я задремал, но тут же был разбужен мощным раскатом грома, вслед за которым вдарил во всю силу ливень, который, не переставая продолжал хлестать и час, и другой… Лёжа в уютной постели, невольно представил, каково сейчас туристам на маршруте, да вдруг вспомнил, как 23 мая далёкого 1978 года в походе через несколько часов после гибели Андрея Изотова в Чебдарском ущелье в ночь вот также разыгралась стихия…

Сколько же совпадений: Куба почти непроходима, машина возвращается без группы, ливень превращает Кубу в настоящую ловушку, а ещё… эти аналогии.

Дождь продолжал бушевать, и под его аккомпанемент я, наконец, уснул. Проснулся лишь в половине седьмого утра. Было пасмурно, вся обширная эрлагольская поляна превратилась в огромную лужу.

Черпая калошами воду, прошёл на мостик через Кубу. Этой весной смыло штатный мост, и сейчас я стоял на металлической времянке, изготовленной, наверно, из понтонных модулей. Куба в переводе с алтайского означает: грязная, мутная, жёлтая. Именно так она сейчас и выглядела, но, главное, поднявшись едва ли не на метр, сейчас смотрелась просто устрашающе. Озадаченно оглядев беснующуюся реку, вернулся на развилку дорог, где вчера встречали «ГАЗ».

По левому берегу Кубы километра на два вверх по течению растянулся кемпинг, так что здесь дорога поддерживалась в более или менее сносном состоянии. И вдруг вдалеке на ней разглядел медленно идущего усталой походкой мужчину. Встрепенувшись, рванул навстречу.

Увидев меня, средних лет незнакомец остановился.

– Я старший инструктор Эрлагола. Вы издалека идёте, туристов, семь человек, не видели? - спросил его.

– Нет, не видел. Я с кордона на «ГАЗ-66» ехал, а тут у вас сошёл сель и преградил дорогу. Пришлось оставить машину, иду искать экскаватор...

– Сель?!! У нас тут сель!!!

– Да, сейчас там не пройдут даже танки! – сокрушённо подтвердил он.

Мы познакомились. Собеседник назвался Владимиром.

– А Вы не пробовали пересечь Кубу километра на три выше, ведь на той стороне за базой «Ареда» ещё неплохая дорога?

– Нет туда пути!

Вот так юмор! Значит, ловушка захлопнулась.

То, что Владимир назвал селем, на самом деле, оказалось камне-грязевым оползнем метров двадцати в ширину, который преградил путь автомашинам вязким валом высотой до двух метров. Казалось, что этот язык живой и продолжает медленно ползти, в чём мы, скоро убедились.

Встревоженный последними событиями заместитель начальника Эрлагола Александр Эдуардович Каспер, выслушав меня, ринулся осматривать обвал. С ним двинулся я, отдыхающий профессор Дмитрий Колкер и активный турист Борис Юдин, которые первыми вызвались быть добровольцами на спасработах.

Осторожно обойдя оползень по кромке воды, мы обследовали ещё три километра дороги до полуразрушенного моста напротив устья реки Ареды, впадающей в Кубу с противоположной стороны.

Чуть позже выяснилось, что в ту ночь обвалы произошли в нескольких местах, а на километр ниже ректорского домика произошло обрушение левого берега реки Чемал. И это рядом с лагерем! А что же делается в горах?

Пока мы обследовали дорогу, жена с подругой поехали в райцентр Чемал, чтобы поговорить с местными шоферами. То, что они услышали, повергло в шок. Подъём рек на маршруте к Каракольским озёрам оказался куда большим, чем на Кубе. Даже надежные «ГАЗ-66» не смогли вернуться с базы, и на озёрах в результате зависло куча туристов! А может и наши там? Я рванул в Чемал.

– Да вообще такого никогда не было! – запальчиво воскликнул шофёр, – Ну, камни сваливались на дорогу, преграждали путь, но чтобы вот так… селевые потоки!

Этот парень зарабатывал тем, что ежедневно возил на своём «ЗИЛ-131» экскурсантов, сначала до соседнего села Элекмонар, а затем по дорогам вдоль рек Элекмонар и Каракол до устья Туры, откуда начинается подъёмная тропа на озёра…

Сегодня он с огромным трудом пробился от Туры до Чемала, наших туристов не видел, но обещал связаться по спутниковому интернету с базой на Караколах и спросить про группу из семи человек, а также дал номер мобильного телефона своего напарника, который на таком же «ЗИЛ-131» должен был появиться в Чемале позже.

Но, нет! О наших туристах не было ни слуху, ни духу.

– А как там другие группы? – спросила директор Эрлагола Вера Левицкая, когда доложил ей о возникшей ситуации.

– Остальные две группы, находящиеся на маршруте должны прийти позже. Одна из них возвращается через село Эдиган по нормальным дорогам, а вторая идёт хребтами до лагеря. То, что сейчас творится на реках Куба и Элекмонар ни тем, ни другим не угрожает.

…В своё время в инструкторской школе нас учили, что спасательные работы начинаются в трёх случаях: если получено известие о несчастном случае, если закончился контрольный срок, и наконец, если резко ухудшились погодно-метеорологические условия.

Последний вариант был налицо, и знающие люди, в том числе Александр Григорьев, убеждали нас, что в этой ситуации без МЧС не обойтись. Однако, обсудив все варианты с Каспером, мы решили справиться своими силами.

Шофер, грузовик которого упёрся в сель, куда-то исчез. До этого на наш вопрос о возможности провоза спасателей, он ответил, что и бензина нет, и машина барахлит. В этой ситуации было принято решение в любом случае завтра с утра выходить на маршрут исчезнувшей группы. То, что в этой ситуации туристы к контрольному сроку не вернутся, было уже очевидно.

Основным препятствием для нас была река Куба, но думалось, что втроем - вчетвером, выйдя на рассвете, и без машины сумеем к завтрашнему вечеру пробиться к устью Сергезю, по которой путешественники должны были спускаться к Кубе. Дальше планировалась искать группу, продвигаясь по тропам в обратном направлении нитки маршрута группы. Если уж с машиной ничего не получится, то надо как-то проскрестись двадцать с небольшим километров вверх по Кубе, а дальше будет проще.

Борис Юдин предложил взять его лёгкую палатку, вмещавшую троих, а Каспер настоял на том, чтобы с нами пошёл его старший сын Константин, ранее работавший инструктором в Эрлаголе. Поэтому рвущегося в бой Дмитрия Колкера пришлось уговорить остаться в резерве. Но вот как бы отыскать Владимира и убедить добросить нас хотя бы до кордона?

– У машины же есть государственный номер, по нему можно найти хозяина, – предложил Борис Юдин.

– Кажется, понял, как быстрее его вычислить. Он житель Чемала, а там не так уж много владельцев «ГАЗ-66», – встрепенулся я, набирая номер мобильника Григорьева.

Александр, с которым мы сотрудничали уже не один год, моментально понял задачу и пообещал помочь. Уже минут через сорок он перезвонил и продиктовал телефон Владимира, с которым мы тут же обо всём договорились. Общий сбор шофёр назначил в 10 утра у машины, предупредив, однако, что утреннее состояние реки может нам и не позволить выехать.

Нам разрешили взять любые продукты со склада, выдали деньги для оплаты машины, а врач пополнила походную аптечку сильнодействующими препаратами, остатки которых надлежало потом вернуть.

Упаковались с вечера.

– Знаешь… всё-таки… произошло что-то серьёзное, – непривычно хмуро произнёс Александр Эдуардович перед выходом, – предлагаю: под Чёртовым Пальцем Костя пусть идёт на озеро Серп, а вы с Юдиным, обследуйте Буюкские озера…

Шофёр ещё раз с сомнением посмотрел на беснующуюся реку, обернулся к нам и произнёс гагаринскую фразу:

– Ну, поехали.

…Последний раз проходил здесь в 2013 году по дороге, которую мы тогда считали ещё вполне сносной. Теперь же видели полное отсутствие дороги, если не считать отдельных, чудом уцелевших, её фрагментов. Уже после третьего километра, считая от лагеря, машина продвигалась по каким-то невероятным косогорам и бродам, постоянно преодолевая различные препятствия. Я не переставал удивляться, что нешуточно поднявшаяся вода в реке, то и дело заливающая капот машины, ещё не заставила заглохнуть её мотор.

Поднявшись по берегу довольно высоко над рекой, грузовик приостановился, как мне сначала показалось, над обрывом. Однако шофёр медленно-медленно, с пугающим креном влево, повёл машину круто вниз. Когда таким образом съехали в реку, грузовик тут же стала сносить мощная водная струя. Машина  натужно ревела на пониженной скорости, а нахмуривший брови водитель всё направлял её против течения. Наискосок, медленно, боком кое-как проехав к противоположному берегу, мы уперлись в каменный вал, который грузовик, однако довольно легко преодолел.

– Не парься, машина надёжная, – выдохнул Владимир, глянув на меня, и добавил, – думаю, до Имурты как-нибудь доберемся.

– А до Сергезю – никак? – спросил я, на что шофёр неопределённо пожал плечами.

Достигнув кордона, мы пересели на другой «ГАЗ-66», более потрёпанный, с открытым кузовом, и двинулись по бездорожью дальше.

– Следы! – вдруг сказал Владимир.

Я пригляделся к «дороге», но ровным счётом ничего не обнаружил. Машина, тем временем продолжая выделывать новые кульбиты, пробивалась к устью Имурты. Шофёр ещё раз увидел следы,  потом, воскликнув: «Стоят, стоят!», повернул влево, въезжая на поляну  к устью впадающей в Кубу реки Имурты…

Неужели наши туристы!

Точно, это они!

– Все здесь?

– Все, – услышал ответ, и у меня отлегло от сердца – по лицам понял, что ничего особо серьёзного не произошло.

Опоздав к приходу машины, группа оказалась в своеобразной водной западне – тонны воды, вылившейся с неба, превратили Кубу в неприступную преграду для пеших туристов.

Группа решилась на отчаянную попытку прорваться к кордону, что ниже по Кубе на четыре километра.

Не тут-то было! Взбесившаяся Куба не оставила на это ни малейшей возможности.

Туристам пришлось вернуться к стоянке около устья Имурты и встать на ночёвку. В полночь наступил контрольный срок, а наутро выехала наша поисковая группа.

 Днём раньше с Александром Эдуардовичем Каспером мы перебрали всевозможные варианты причин задержки группы. Случился один из них. Самый лёгкий…

Энергично убирались палатки, упаковывались рюкзаки. В котле дымился крепкий ароматный чай,  на перекус перед отъездом была нарезана колбаса, а ещё каждому участнику было выдано по шоколадке…

Насколько легче и быстрее шла нагруженная машина вниз по Кубе!

Насколько легче стало на душе – ведь все живы и здоровы.

А вот, что произошло у них на маршруте http://www.proza.ru/2016/12/11/1519