Поздний завтрак-рядом, кофе и апельсин!

Зимы множатся одиночеством – друг за другом сто тридцать зим. Выходить из прохладной комнаты и в подъезде звенеть ключом [слышишь, звон из морозной Вологды распускается за плечом?], выходить за границы Космоса – звёзды прятать в широкий шарф.
От любви остаётся остов и
расколотая душа,

от любви остаётся линия на тетрадном пустом листе. Неужели надежда зимняя не ворвётся в твою постель; не зароется ночью в простыни, не найдёт на любовь ответ –
выходить за границы Космоса или прятаться на Земле?

Не проходит ни дня от месяца, чтобы не думалось о тебе.
Поздний завтрак; открыта хлебница –
рядом – кофе, вино и чедр [или «чеддер» – оно ли важно, ведь до любви перерезан путь].
Мне стоять на начале времени, вырываясь из «как-нибудь».

Поздний завтрак; открыта форточка –
хочешь – кофе и апельсин?

Зимы множатся одиночеством.
Друг за другом сто тридцать зим.
На завтрак - кофе и апельсин, на ужин - то же, но с молоком. Учись себя исправлять один, холодным будь, как кувшин со льдом.
На север дуют "свои" ветра, на юг - чужие, но налегке. Учись молчать, и не только "да" скрывать за звёздами вдалеке.
Уже прохладно - да нет, мороз. Бери перчатки и шапку, шарф, да не забудь иссушить от слез веки и кожу, смиренным став.
Пора уходить - и давно пора. Но как уйти, если в север - штиль? Попутный ветер тебе слуга,
Учись себя исправлять
Один.