Богомол

То пойдет, а то запляшет, цепкий,
гость зеленый на моей руке.
Ни одной не видывавший церкви,
лапки сложит в чинном столбняке.

Нимфой крохотной, еще бескрылой
ты запрыгнул в мир людской – и что ж?
Я забыл: за голенищем киллер
прячет выгнутый зубчатый нож.

До сих пор поэмой не замечен,
не прижившийся на полотне,
ты, и впрямь господний человечек,
не с мольбою ли пришел ко мне?

Отчего, прикинувшийся стеблем,
сломанным сучком, сухим листком,
не потрафил северной Эвтерпе,
жалости не пробудил ни в ком?

Может, оттого и не прославлен
ты под нашим солнцем, что черны
твои скрытые капканы в травах
и для муравья, и для пчелы.

Может, оттого и неизвестен,
что расчетливо, не сгоряча
в травяной засаде губишь песни
стрекозы, цикады и сверчка.

Я такому тихому святоше
не хотел бы угодить в клешни.
Смотришь неподвижно – и похоже,
будто все перед тобой грешны.

На ветру оцепенел вблизи ты,
лапки для объятий разведя,
неуклюжий, робкий инквизитор,
слишком благонравное дитя.

Так ступай себе пастись на травку,
вылиняй еще и подрасти.
Встретимся опять, когда в отставку
позарез я захочу уйти.

2016