Богом данная

  По мотивам устных повествований этой женщины ( Феоктисты) я написал два рассказа: Маремея и Возмездие. Оба они об испытаниях, которые  довелось нести на своих плечах русским женщинам, в тридцатых и сороковых годах прошлого века, в то время как их мужья находились в советских застенках,  или на фронтах ВОВ. Когда первый из этих рассказов  был опубликован в моей книге НА ОКОЛИЦЕ РОССИИ, ее дочь, Галина Белова сказала.

-Как жаль, что  мама не дождалась выхода этой книги, как бы она обрадовалась!
-Мне приятно об этом узнать.
-Для нее это было бы праздником. В ее семье все девочки умирали, она выжила только одна. Я только недавно узнала, что имя Феоктиста расшифровывается, как Богом данная, - она помолчала и добавила,- однажды идем с мамой по деревне, а навстречу управляющий. Остановился возле нас и  спросил маму.

-Почему не на работе?
-У меня дети!
-Зачем было их рожать, раз они мешают?
- Мне они не мешают!-отрезала мама.

Я была маленькой, но и тогда сумела понять и абсурдность вопроса деревенского чиновника, и как хорошо  отпарировала ему  мама, защитив тем самым всех своих детей, в том числе и меня. На   день рожденья Феоктисты я принес  розы. Подаренные среди зимы,   они ее  растрогали. Ей захотелось отблагодарить меня, и она принялась вязать шерстяные носки. Торопилась. Боялась, что не успеет.  Успела.

  Чтобы вовремя приехать на ее похороны, я на десять минут  раньше звонка отпустил с урока 9 класс.  Вошел в ее   двор. Он был уже очищен от сугробов. Всю ту зиму дом  Феши стоял в одиночестве.  Не было в нем хозяйки, она жила у  младшего сына Сергея. Уже открыты были настежь ворота и  калитка, и только домашнее зеркало  в комнате, где стоял гроб, было  закрыто  створками.

  Потом  мы  стояли у края могилы, и я чувствовал, как тепло моего тела уходит через   подошвы ботинок в мёрзлый снег. Когда слышал женский плач и видел жалкое лицо  Галины, закрывал глаза и отворачивался, чтоб и самому не заплакать; сумел тогда удержать слезы, сердцем чувствуя, что  прощаемся с еще одной доброй  душой.

 О чем-то постороннем говорили в сторонке  несколько мужчин, младшая дочь Феоктисты  Лена пронесла мимо меня траурные венки. С кладбища далеко открывался вид на север. Я видел, как широко там лиловел горизонт, обещая повторение вчерашней метели и продолжение жизни на земле.

На фото Феоктиста