Такой же как раньше, но вдруг, абсолютно чужой

Второе воскресенье подряд он ест только воду.
Перетирает меж пальцев соду.
Сжимает под шалью ногу
Скрывает смятенье в глазах.

Вторую среду от марта он ходит лишь с правой и с пятки,
Вдоль кривостей каменной кладки,
Презренно глядя в тротуар.

Четвертую среду он лёгок,
Как пёрышко в турбо-стоке,
Под силой упругой потока, несётся куда-то в даль.

Четвёртый месяц он сжато, чуть сдержанно и необъято
Уходит к истокам куда-то, скрываясь в своих мЫслях.

Краями подушечек пальцев,
По скользко-затертому лаку,
прибарной столешницы гладкой,
Вбивает смесь ритмов в затакт.

Вторую субботу, он как-то измято,
Шпаклюет растрещины содой и мятой.
Стеклянно впиваясь глазами куда-то,
Сквозь зубы вздыхая, так.

Сегодня впервые за марты в трехлетье,
Он морщась снимает очки.
Пусть пальцы трясутся, но взгляд не опущен.
Он счастлив сейчас без причин.

Два виски по сорок, бумажник в кармане
Ухмылкой без связей и сил.
Купюры разлетно и прищур ударный,
Себя, не к себе пригласил.

Сегодня впервые за долгие годы,
Не ночью, он смотрит наверх,
Слепящими солнцами в мутную воду
Фильтруя себя до костей.

А завтра он встанет такой же как раньше,
Но вдруг абсолютно чужой.
Шагая чуть дальше и капельку раньше,
Свернёт и уйдёт с мостовой.

И будет светлее
И будет теплее
И будет все именно Так.
Вторым воскресеньем, поздравит удача
И с временем, за руку,
Всё.