Сто лет одиночества

Душою грешен, плотью чист,
я достославно жить обязан,
был к дубу, как Хосе, привязан,
а в кроне вольнодумный свист.

Урсула - добрая жена,
с утра копалась в огороде,
трудолюбива по природе,
тянула всю семью одна.

Я тот роман не дочитал,
но изначально было ясно,
безумствовал Хосе опасно.
Свое безумство я скрывал.

И самого себя вяжу
я заповедью, то несложно.
Хоть добродетель непреложна,
не понимал, кому служу?
 
 


Рецензии