Вечер в Лиепая

   Поздний осенний дождливый вечер заставил меня зайти в ярко освещённое кафе с немногочисленными посетителями. Я сидел за свободным столиком. Девушка – официант принесла заказанный бокал красного вина и я пил его медленно и с наслаждением.
   Когда бокал опустел наполовину, в кафе вошла девушка. С её яркого зонтика стекали дождевые капли. Оглядевшись, она сразу подошла к моему столику.
   Меня зовут Татьяна, - сказала она мягко, но решительно.
   - Сегодня в силу ряда обстоятельств я совершенно одинока, по видимому также, как и Вы и, поэтому, прошу Вашего согласия разделить на двоих наше одиночество.
   Я не мог понять, как она смогла вычислить моё одиночество.
   От неожиданности я оторопел и только через мгновение  сумел выразить членораздельно согласие с её предложением.
   Татьяна села напротив и я увидел её лицо и её глаза, голубые с задоринкой и любопытством, не требующим сиюминутного ответа. В облике Татьяны сразу был виден её аристократический лоск.
   - Меня зовут Боб, произнёс я смущаясь, и  называя вместо имени свою кличку.
   Конечно, имена Билл или Джек звучали бы более благозвучно и привлекательно, но эта кличка была мне по душе и, к тому же, в чём-то соответствовала моему характеру.
   Татьяна отреагировала на кличку равнодушием.
   - Боб, так Боб, насмешливо говорили её глаза.         
   Я соскучился по общению с женщинами и потому был рад приходу Татьяны. Меня немного "понесло" в красноречие и я продекламировал несколько своих стихотворений. Татьяна стихи одобрила. Последним я прочитал стихотворение, написанное под впечатлением картины Ван Гога «Ночное кафе»:

В ночном кафе уснувшего Парижа
от фонарей лимонный лился свет.
В кафе за столиком сидел художник рыжий,
Ван Гог сидел и молча пил абсент.

А в вышине на тёмно-синем фоне
горели звёзды с тайною огня,
и золотистый свет, как на иконе,
из звёзд струился, в даль свою маня.

В ночной тиши растаяли все звуки,
горели фонари, роняя свет,
а по брусчатке в тёмном переулке
уставший конь тащил кабриолет.

В ночном кафе уставшего Парижа
от фонарей лиловый падал свет.
За столиком сидел художник рыжий,
Ван Гог сидел и молча пил абсент.

Он знал, что в жизни, так же, как в искусстве,
чтобы владеть собой не нужен бог;
но только в творчестве никак нельзя без грусти,
творить он без страдания не мог.

Не греет душу горькая настойка,
не помогает водка и абсент.
Страдания бывает в жизни столько,
Что можно и с ума сойти, Винсент.

   После этого стихотворения тема разговора переметнулась с поэзии на живопись. Я и Татьяна были едины в своем почитании картин художников - импрессионистов. Мы долго говорили о картинах Ван Гога, Клода Моне, Поля Гогена, Огюста Ренуара, Эдуарда Мане, Эдгара Дега, Джеймса Уистлера, Камиля Коро. Казалось бы тёплая лирическая обстановка в кафе, общение с великолепной женщиной должны были бы успокоить мою душу. Но в подсознании шевелилась тревога, горизонты отодвигались и никак нельзя было достигнуть состояния покоя и безмятежности. Теперь причиной нашей взволнованности были не только сюжеты картин, но и судьбы этих людей, такие разные и неповторимые, счастливые и трагические. Разве оставят равнодушными картины Ван Гога: «Лодки на пляже в Сен-Мари-дела-Мар», «Мост во время дождя», «Ресторан Сирена», «Мост Ланглуа», «Ночное кафе», «Звёздная ночь»? Разве не затронут нервы его признание: «В жизни, как в искусстве, я могу совладать с собой без Господа Бога. Но я не могу существовать – я, страдающий человек без чего-то большего меня, чего-то, что наполняет всю мою жизнь, - без творческой силы...»
   Это признание Ван Гога я с удовольствием присвоил бы себе, настолько близко оно для моего душевного состояния.
   Картины других художников - импрессионистов волновали и очаровывали меня и Татьяну не менее, чем картины Ван Гога.
   Разговор наш о художниках продолжался долго, настолько долго, что образы картин для нас как будто материализовались и в воздухе кафе почувствовался запах льняного масла и красок.
   А время шло. Вечер уже давно плавно перешёл в ночь. Кафе закрывалось. А дождь все шёл и шёл. И ветер срывал с деревьев пожелтевшие листья и бросал их в наши лица вместе с каплями осеннего дождя. В тот вечер я проводил Татьяну в её гостиницу. Вот так состоялось наше первое и последнее свидание.
   Под впечатлением от встречи с Татьяной я написал стихотворение с названием «ВЕЧЕР В ЛИЕПАЯ»:

Поздним вечером уже
Встретил город Лиепая.
Вечер с ночью на меже,
От дождя луна слепая.

Город спит в осенней мгле,
невзирая на ненастье.
Слабым огоньком в золе
где-то тлеет чьё-то счастье.

Ветер шалый, озверев,
Листья мне в лицо бросает;
Свет от тусклых фонарей
В отраженьях луж кусает.

Опечаленный я шёл
По осенней мерзкой стуже,
С неприкаянной душой,
Никому совсем не нужен.

Вдруг явилась предо мной
Девушка красы небесной,
Помирила дождь с луной,
Ветру подарила песни.

Девушка шепнула мне, -
Доброй ночи, добрый вечер...
Это было не во сне
Подтвердить вам может ветер.

Может ангел это был,
Мне назначил эту встречу.
И я помню, не забыл
Эту девушку и вечер.