314. Снежный карантин

В себе Печорина узнавший,
Решив писать свою « Тамань»,
В тиши один быть пожелавший
Сбежал я тайно в глухомань.
Во всем забытая неспешность,
Здесь век потянет и на два,
А если в том и есть погрешность,
То, нет в ней, скрытной, существа.
Снег лег пушисто , белопенно,
Но бездорожью был я рад,
Шли дни монашески, смиренно,
Почти без мускульных затрат.
Топил в избе и в баньке печи,
Тропинку вытоптав  к дровам,
Сжег керосин и только свечи, 
Путь в ретро метили словам..   
В полях безвольная каталась,
Луна румяным колобком,
Ах как же сладостно мечталось,   
Мне карандашным шепотком. 
Но беспросветно, непорочный
Зрел кризис духа в тишине
И плен попугивал бессрочный,
Закрывший путь к твоей вине.
Жалел терпенье я избушки,
Где время слабость сторожит,
А лежа, прошлым, на подушке,
Часами сна не дорожит.
Мял душу вставший из берлоги,
Тоски озлобленный шатун.
Замел казалось, все дороги
Пургой в отместку мне колдун.
Столетней ниточкой горевший,
Дрожал фитиль на  сквозняке.
А я забыться захотевший,
Вошел в коньячное пике..