Шекспир. Сонет 68. Перевод. Вариант 2

  Thus is his cheek the map of days outworn,
     When beauty lived and died as flowers do now,
     Before these bastard signs of fair were borne,
     Or durst inhabit on a living brow;
     Before the golden tresses of the dead,
     The right of sepulchres, were shorn away,
     To live a second life on second head;
     Ere beauty's dead fleece made another gay:
     In him those holy  ntique hours are seen,
     Without all ornament, itself and true,
     Making no summer of another's green,
     Robbing no old to dress his beauty new;
     And him as for a map doth Nature store,
     To show false Art what beauty was of yore.    



 Таким образом, его лицо [щека] -- образец минувших дней,
     когда красота жила и умирала, как теперь -- цветы,
     до того, как эти незаконные символы красоты стали носиться людьми
     и посмели поселиться на живом лбу;
     до того, как золотистые локоны мертвых --
     достояние могил -- стали отстригаться,
     чтобы получить другую жизнь на другой голове,
     прежде чем мертвая шевелюра красоты стала украшать другого.
     В нем видны эти благословенные старые времена --
     красота без приукрашиваний, подлинная и истинная,
     когда не творили себе лето из цветения другого,
     не ограбляли старого, чтобы дать своей красоте новый наряд.
     И Природа его хранит как образец,
     чтобы показать фальшивому Искусству, какой красота была прежде.


Его краса живет, не зная зла,
В котором день сегодняшний замешан,
Так красота минувших дней жила,
Так жил цветок беспечен и безгрешен.

В те дни у достояния могил
Не отбирали локоны умерших,
Чтоб чей-то лик стал снова юн и мил
И соблазнял красою мертвой грешных.

В нем вижу я благие времена,
Когда цветок не ведал хищных взглядов,
Когда чужая нежная весна
Не становилась пышностью нарядов.

Фальшивому искусству призван он
Представить красоту былых времен.