Великий Хлаат

ВЕЛИКИЙ ХЛААТ. - произведение не завершено
               

Книга Первая. ЦАРСТВО МХАЖЕЛОВО, или ПРЕЛЮДИЯ К ИГУ
               
                Под ТЕМ ЖЕ бураном пустели града,
                Что стол над иными держали.
                Жгла села убийцы Мхажела орда,
                Покрывшись в ритыни и стали.

                (Из собственных черновиков)

               
                От бурь и вихрей башни низвергались,
                И небеса, таясь меж туч тройных,
                Внезапно красным светом озарялись,
                Являя битву...
                (К.Д.Бальмонт)


Глава Первая.

Свет, златом неба сокрытый, зарёю стоял в тучах тяжких.
Каждый светила край ярого был травам виден,
Виден был
          лесу, пронизанному насквозь елью,
Мрачной травой -
                та ж взрывалась при всяком стихании
                солнца,
                Ведшего путь, озарённый собою же, в воды.



Влага взвилась вместе с пылью, осела за грязью:
Ковкою бронзовой гонят потоки на камни
                Стрекот и вал, от ухаба к ухабу,
                шагов неизвестных;
                Молотом в кузнице мятых шеломов и
                копий
                Острых концов,
                чешуёю кольчуг отражаемых.




Взгляд
       на овеянный мёдом трав луч
                воином брошен:
Мысль, силой равная пламени, вихрю
                трещала, крутилась:
"Вечной твердынею сложатся ветхие ныне
                каменья
                Гор ринских,   
                скал, переполненных корнем и мрачною               
                тенью;
Сбудутся труд и победы прошедших колений
                ритынью,
                Что переполнит подвалы,               
                прошед все столетия за властью народа
                Ринского,
                моря потоком бурля,
и свободен вскорь будет
                Пма - град, охваченный чуждою тьмою насильно"





"Чем вы, нагрянув, желаете гордо
                весь люд свой,
Дальше
      к несбыточной пламенной цели,
                родимой им, 
                гнати?   
"Тьме", что врагом объявил рин, по-вашему
                властью
                Сделаться должно, как вашей
                далёкой от вас же идее,
                Где ваш народ сбросит узы на
                волость иимущих?
Нет! Не бывать тому, рин, чтобы круг твой замкнулся -
Лучше, чем в плен
                свой же
                ты вовлечешься,
                истлей ты;
Лучше развейся твой прах
                с прахом тех же
                волость иимущих;
Лучше сгний цепь твоих гор в старом пепельном камне,
                В травах
                пожухлых
                твоих!"
-хищно гневный, кровавый
Взор, дико жаждущий вражеской огненной плоти,
                Долгих и тихих,
                неслышных
                под мужеством
                стонов,
Всё это время терзал уже
                ринское
                войско...      
               

Глух будто рин перед гневным нашествием остался
                Силы,
                безумства
                единого в лике
                едином -
Мог лишь булата сверк скорому строю перечить
                Ринскому,
                мощную мысль нагоняя по-новой,
           Тяжкой представшую мысль,
               сквозь которую
                капля
                Горькая
 множество раз испустилась
                бриллиантом...


Небо, представшее гущей, удар за ударом,
Выпустив холод свой и первозданного
                жара
                Сладость вкусив,
                вновь
                с водой будто бы испустило
Крепкий земли плач, услышанный слабой вселенной
                Десятилетий тех...


"Царственной власти желая,
                Вы в старину раз от раза склонялись к уанцам -
Их же империя рухнула -
                рухнет и ваша,
Но не трудом суеверным иного народа,
Но не иным трудом вовсе -
                кострами лишь
                рухнет...

Свыше охвачен весь мир уж неявственным светом -
Вашим? -
         - Моим! И кострами охвачен
                моими!" -

И, оскорблённые рином,
                могуче восстали
Грозные блески дождя и лесные канавы
                Тихие,
                в тёмную, чёрную рясу укутав
                Горы свои,
Словно нощные дикие звери;
Травы простёрли ко тьме нелазурные крылья -
Свист их, протяжный, отчаянный, слышен повсюду
                Был,
                подгоняемый ветром на войско,
за ценной наградой словно теперь устремившееся, сознавая,
Что перед ними разверзлась природа,
                где вправду
                Жизнь их сковала,
                где истинно нужно свободу...


"Сколь же вы свято
                уверовали в провидение,
                К вам благосклонное!
 Сколь же в свято и чисто
                тело и душу свою истерзали на вере,
                В те времена их
                направив,
Когда вы взойдёте
                над этим миром,
                где ваша претвёрдая вера -
                Жатва, не боле!,
над миром тем,
              где ваши боги -
                Хрупкие хладные ветви
                конечных столетий!" -

- С тем всполыхнули кострища убийственных молний -
                - Сил предъязыческих,
                тленных сил допервозданных;
Свет с рьяной мощью по-конски воспрял чёрной птицей...


Тот, кем гоним смертный страх - разнесён с силой бури,
                С сотней вечерних лучей,
                провожаемых снежною вьюгой
                Белой
                при граде крепчайшем,
                при граде
                острейшем...

Вновь перед облачным небом схватились раскаты...









...Травы исчезли навеки,
                вдали багровела
                Ливня горящая дробь,
                Затенённая сумрачной
                кровью,
                Рином излитой,
                ушедшей
                по рекам и бурям
                На растерание, к соли
                безвечного моря,
                Сотнями луж
                на земле,
                здесь,
                питая уголья,
                Рвано разлившегося...








...И к убийце, ко зверю стремилось
                Море
                в той крови,
                победно, погано
                неся смерть -
-Смерть ли его? - Нет! Чужую смерть, гибель чужую!


...С царственной, с идольной злобой
                вонзились бы в почву
                Волчьи клыки
                и пошли б бороздою безбожной
                по комьям,
                рыща за пастью,
                за желчным взбешенным чревом...


Рыхлое груз над собою теряет:
                разгнулись колени,
                Глазом обуянным, пьяно-животным вздохнул вновь
                Он,
                И забилась конвульсия в члены под буром стихии...


Полы одежд поползли по крови и по тлену,
Через пылавшие воды, бесплодные сучья...

Вот, вот несломленный край от покойной твердыни
                Ринов покойных -
Вот,
    здесь, тот валун, та скала,
                что
                Не ощутила в себе изжигающей смерти...


Нет! Тут гуляла при взоре МХАЖЕЛОВОМ хищность,
     Тут разрывал молний зуб всею мощью породу,
     Тут,
         где пожарищем морозь по коже ладони,
                В "крепость" вцепившейся,
         треснула и зашипела,
                Боль от ожога точа,
                от держащихся в гранях накалов...













Далее, в тусклую пару лет, спешно входил князь,
                Или гонец иль посол, иногда и чиновник
В алым окутанный зал или в бело-резные палаты
                И, заставляя молиться монарха,
                и архиереев - каясь, рыдать
                (своим СЛОВОМ!),
                Тащил пурпур тихий
                Прочь,
                Кто - на рынок пустеющий,
                Кто - в горы, в поле,
                Дабы когда-нибудь им заменить
погребальный
Тон
   покрывал королевских дворцов,
   скатертей, светлых прежде...





Так и хладели в порожнем буране столицы,
Сёла Мхажеловы "орды" нещадно сжигали;
Жадною страшною смертью и желчным мором
Часто Режхал, бывший пригород Пма, разверзался,
Часто "шакалы" и "волки" в обличье людском там кормились...



Рин истреблён, и истерзаны долы Хоефи;
Ак утопает средь даней кочевникам
                и неподъёмно
                Плату ещё и Мхажелу,
                "друзьям" его,
                псам его носит,
А кельверниец, забытый, гниёт...
       
Материк под опалой...
               

               


Пояснения к написанному

1. Шеломов - т.е. шлемов.
2. Твердынею - т.е. крепостью (в частично переносном смысле).
3. Гор ринских - т.е. гор, принадлежащих Ринскому государству.
      
       Ринское государство было основано одноимённым кочевым народом примерно за               
    четверть века до описываемых событий. Идеология ринов имела внешне
    крайне республикански-демократическое устройство. На самом же деле в
    государстве ринов власть имель не народ, но фактически криминальная
    система, только и державшаяся на взаимных противовесах отдельных
    кругов.

       Ринское государство вело торговлю в основном через город Пма на реке
    Хдрадртаадть. Пригород Пма - Режхал - вскоре после описываемых событий
    станет столицей обширного Мхажелова царства с буквально "опричной" и
    воровской системой власти, никем не контролируемой.

4. Ритынью; ритынь - обобщенное название высоко ценимых металлов желто-коричневых
   оттенков (в особенности таких металлов, как золото и бронза). В описываемом
   регионе это название является этнически- и лингвистически-
   общеупотребительным.

5. Что переполнит подвалы... - в достаточно влажных ринских землях подвалы
   считались самым последним местом, где можно было бы хранить дорогие металлы. Е
   Если ритынь в грядущем переполнит даже подвалы - народное достояние ринов
   станет почти что неограниченным, согласно размышлениям ринского воина.

6. Тьма - т.е. множество; по мыслям ринского воина - вражеское воинство,
   оборвавшее связь Пма с остальным государством ринов. Рины даже не знали,
   против кого шло их многотысячное войско - знали лишь, что на освобождение Пма.
   С "силой, безумством единым в лике едином" столкнулись воины - с Мхажелом...

7. Гнати - т.е. гнать.

8. Тяжкой представшую мысль, сквозь которую капля
   Горькая множество раз испустилась бриллиантом...
     - то есть мысль о родных: не должен их воин ранить своею смертью на поле
       брани...