Не давал я никому обета

Замотала серебристой гривой
В звездном небе белая луна.
Я в кабак походкою ленивой
Захожу подковою звеня.

Здесь, упившись горькою сивухой,
Растворюсь в табачных бурунах
И в углу накроюсь синей скукой,
Будто скитом праведный монах.

Не крещеный, а душою верю.
Верю, что взойдет росток из пня.
Ну а если в чьем-то сердце серо,
Значит там обжился сатана.

Не пророк я, не чесала с бритвой.
Но взнуздать решился времена
И поэта черную палитру
В золотые вставил стремена.

Осуждайте, я плюю на это.
Не подобрана ко мне узда.
Не давал я никому обета,
Что писать не буду никогда.

Иль забылось, как пророк молитвой
Испрошал небесного огня
На коленах у каменьев с жертвой,
Став отцом кровавого суда?

Отчего же мне кинжальной рифмой,
Коль она - заведомо брехня,
Не разрезать, как опасной бритвой,
Волокно льняного полотна?

Замотала серебристой гривой
В звездном небе белая луна.
Я в кабак походкою ленивой
Захожу подковою звеня...