Доктор темперации
Он как-то бочком юркнул в прихожую, - взъерошенный, нескладно худой. Крашенные в иссиня-чёрный цвет космы небрежно раскиданы по плечам. А на вид всё те же семьдесят, ничуть не моложе, но движения…Движения резкие, азартные. Наверное, вся эта его жизненная энергия накапливалась в его спутанных длинных волосах. Интересно, какой объём информации содержит эта шевелюра, подумала Юля, ведь у него, говорят, сорокалетний опыт работы настройщиком, сколько темперированных звукорядов, сколько биений частотой в 440гц, сколько погрешностей натурального строя оказало воздействие на эмоциональное состояние этого человека?
- Георгий Тимофеич, а для кое-кого просто Жорж,- представился он, и она внезапно обнаружила, что у него очень выразительные глаза с расширенными зрачками, и эти глаза, видимо, обладали зоркостью, совсем не свойственной его возрасту, - ведь не зря же он так быстро направился к инструменту! Жорж привычным жестом открыл верхнюю крышку пианино, снял переднюю панель, - и тут взору предстала неприглядная картина: пыль, паутина, изъеденные молью фетровые накладки на молоточках.
- Вот оно что! – изрёк Доктор темперации (Юля успела мысленно присвоить настройщику соответствующую учёную степень). - Ну-с…Он засуетился, раскрыл потрёпанный «дипломат» и достал оттуда необычный камертон, в виде свистульки, кучу деревянных клинков, и самый главный инструмент для настройки – ключ. Жорж умело повертел ключ в руках и доверительно шепнул: «Отличная сталь! Такого Вы больше нигде не увидите!»
- Ну а теперь приступим к разливу, - он хитро подмигнул Юле и чуть ли не на цыпочках подкрался к окну и прикрыл форточку. – Видите ли, профессионалы работают без шума и сквозняка. Тут он зачем-то почесал мочку уха,- и Юля отметила про себя изящный изгиб ушной раковины, - сел за инструмент, подлежащий «разливу», откинул космы назад, прикрыл глаза и заиграл «Аве Мария», с тем, чтобы лучше определиться с планом оптимальной темперации, - во всяком случае, он так выразился. Юля сначала восприняла слово «разлив» как побуждение к действию, поспешила на кухню за бутербродами и водкой, но тут неловко выронила нож и тотчас услышала вопль из комнаты. «Что Вы, что Вы!!» - взвизгнул Мастер. «Никаких посторонних звуков! Умоляю Вас!».
Юля появилась в дверях с подносом, в полном смущении от своей неловкости. Жорж картинно повернулся к ней всем хилым неустойчивым корпусом и начал пространно объяснять ей суть тонкой работы с космической энергией, то есть, с музыкой. Но сегодня её мозг отказывался воспринимать сложную абстрактную мысль многословного повелителя струн. Среди названий деталей струн, молоточкового и клавишного механизма был и «разлив» - настройка в унисон с камертоном, допускающая лёгкое биение звука, но в Юлиной головке отчего-то промелькнуло слово «чайник». Чайник, действительно, громко надрывался на плите. Не выдержав его художественного свиста, Доктор темперации буквально слетел со стульчика к столу и порывистым движением правой руки налил себе стопку водки.
-Вы разрешите? – спросил он нервно Юлю и опрокинул стопочку в рот. Юля совершенно растерялась. – Давайте же молча посидим….пока не установится абсолютная тишина в доме. Поймите же! Я должен слУшать Ваш дом с его пришептыванием, свистом, шипением, стуками, и одновременно слЫшать биение сердца инструмента! ALIIS INSERVIENDO CONSUMOR!*
В квартире стало совсем тихо. Жорж откинул назад свои космы, прикрыл глаза и, осторожно вращая ключом, начал отсчитывать биения звуков плачущих и смеющихся струн. Его руки ворожили, а губы шевелились в такт этим биениям. У-ааа, у-аа, у-а…
Прошло пять часов, рутинных, утомительных и истощающих последние Юлины силы. Но сколько впереди часов, которым предстоит дарить ей радость, ведь она будет играть великого Баха без фальши во всех 24 музыкальных тональностях! На «хорошо темперированном клавире»** - Юля расслабленно улыбнулась и налила Жоржу на прощание ещё одну стопочку водки –и что удивительно!- совершенно беззвучно: Доктор темперации завершал операцию. Звучала Прелюдия и фуга... В стандартном равномерно темперированном строе…
* ALIIS INSERVIENDO CONSUMOR (лат.) - cлужа другим, сгораю
**«Играй усердно фуги больших мастеров, и прежде всего Иоганна Себастьяна Баха. "Хорошо темперированный клавир" должен стать твоим хлебом насущным», — писал композитор Роберт Шуман в «Жизненных правилах для музыкантов». Бах сочинил этот цикл из 48 прелюдий и фуг в 24 музыкальных тональностях в 1722–1744 годах.
Худ. Мария Павлова
Свидетельство о публикации №117021607304
Опытный клиент обычно обеспечивал тишину на всё время работы без предварительных просьб с моей строны и если инструмент был в хорошем состоянии, то достаточно было часа полтора потратить, чтобы выровнять темперацию.
Тяжелее всего было строить \Красный Октябрь\ — если он достался клиенту бесплатно из детского садика или дома культуры: вирбели разболтаны и здесь уже ремонт требовался или грузчики, чтобы вынести пианино на улицу.
Иногда даже дня не хватало, чтобы привести такой инструмент в порядок, но, по молодости, я своих сил не жалел и клиенты распустили обо мне слух, что я очень опытный настройщик.
Клиенты мои были, как правило, не богаты и брать с них реальную плату ну просто совесть не позволяла.
Со временем я от этого бизнеса отказался и постепенно отвадил всех клиентов под предлогом плохого самочувствия. Оно и правда с возрастом не улучшалось и безопасней было взять двух-трёх учеников — чтобы не пойти по миру с протянутой рукой.
В тяжёлые времена пришлось и на улице поиграть, но это уже совсем другая история.
Слух у меня настолько обострился, что своё пианино я поправлял почти каждый день, но оно старело вместе со мной и, в конце концов, отдал его бесплатно — лишь бы не платить грузчикам самому.
За 20 000 рублей купил себе \Кассио\ и теперь все проблемы с настройкой сняты.
Разумеется, играть на Стенвее — это мечта любого пианиста, но не такого уровня я исполнитель, чтобы позволить себе такую роскошь.
На цифровом пианино только одно невозможно: использовать приём бесшумного нажатия клавиши — когда открытые струны возбуждаются от других звуков.
Но этот недостаток я легко переживу — лишь бы не брать в руки фортепианный ключ.
Чтобы поберечь \Кассио\ ежедневные упражнения играю только на синтезаторе (его не жалко).
После синтезатора рукам намного свободней — когда возвращаешься к пианино. Синтезатор требует более точной техники, особенно если инструмент из самых дешёвых. Простой пружинный механизм заметно отличается от клавиш фортепьяно, где задействован эффект репетиции.
Если биографы не врут, Бах без особого восторга оценил качество первых фортепиано.
Оно и понятно: принцип извлечения звука совсем другой, чем у клавесина.
Леонид Тимофеев 05.06.2023 05:25 Заявить о нарушении
Ида Замирская 06.06.2023 23:44 Заявить о нарушении