Память пустыни

На дальнем разъезде, под бархатным небом пустыни,
где падали звезды, беззвучные слезы Вселенной
где след их на сердце моем не остыл и поныне,
где стерлись преданья, но память души сокровенна.

Там край мой ковыльный с песчаным встречается краем,
и волжская воля течет в азиатском покое,
там кровью весенней тюльпаны горят, умирая,
и время развеялось прахом, оно здесь такое –

сухое и пыльное, словно саманная кладка…
Из пальцев моих рассыпается пепел былого –
волшебники, принцы, разбойники, джинны, лошадки,
в лазурном огне изразца воплощенное слово!

Прости мне, Восток, что беру твой калам и пергамент,
что стройный алеф оплетается суздальской вязью,
что пресным лепешкам отныне лежать с пирогами,
что древние стены под ливнем становятся грязью.

Твой древний язык расточается в брани базарной,
твоим матерям заграждают дорогу солдаты
и дети твои, словно толпы разгромленных армий
сквозь тучные земли Европы уходят к закату.

И где та пустыня, и кто ее скорбный Овидий?
погибшие земли, покрытые гипсом и солью,
где кости животных, да хлам человеческий видишь,
где сердцем немеешь, горюя над мертвой юдолью.

Спаси, моя память, царей с барельефов Нимруда,
снега Бадахшана, красавиц, уснувших в Сидоне,
и пальмы проросток, взошедший из каменной груды,
и тайну улыбки, лежащей на детской ладони.

Опубликовано в журнале "День и ночь", Красноярск, № 5, 2016