Я червонною кровью церквей купола золочу

Я червонною кровью церквей купола золочу,
   Я суровою ниткой латаю древность икон.
   Побегу по обрыву и матом благим закричу.
   И я думаю, что это - жизнь, но это - лишь сон.
 
   Я тяжёлые раны морозом ядрёным лечу,
   Белым инеем падаю, падаю прямо в глаза,
   Разорву миномётным огнём тишину, тишину,
   И откликнуться эхом глухим образа, образа.
 
   Наступлю сапогом на крестец умирающих грёз,
   Расстреляю с бедра предрассветной разлуки туман.
   Мне так хочется жить, мне не хочется смерти и слёз.
   Мне желают добра, но я знаю, что это - обман.
 
   Отойдите с пути, гильотине неведом барьер!
   Отсечённые головы катятся, гаснет закат.
   Мне видение было, мне видение было, мон шер,
   Что один я во всём и везде, и всегда виноват.
 
   Обнимаю надгробия...Это ли - паства моя?!
   Прихожане закрыли уста на свинцовый замок,
   Жгут останки судеб, а верховный палач - это я,
   Это память, стучащая гонгом в студёный висок.
 
   Я - гаруспик и вам меня трудно понять...
   Линчеватель испорченных душ, искалеченных тел.
   Мне молчать суждено. Мне так хочется вам рассказать
   О величии духа, о никчёмности суетных дел.
 
   Хаос огненных бурь обогреет холодную сталь.
   Гложет плаху секира - это щепки истлевшего дня.
   Сталактиты веков... Как прекрасны они, как нелепы.
   Тихо капает кровь, на иконах рублёвских горя!