Кухня

Сегодня как-то темно и душно,
Может быть просто забылось что,
Если начну вспоминать - не скучно,
Я же наполнена не пустотой.

Просто ушёл сосед небритым,
Пыльно за серым слепым окном,
На зиму ватой окно забито,
Наглухо и зашто-рено.

Вот потому мне и выть охота,
Сквозь завихрения батарей,
Скоро вернётся сосед с работы,
Бросит на стол пятьдесят рублей.

Рядом газету, поверх кастрюлю,
Ложку и чёрствый ржаной кирпич,
Морщась проглотит свои пилюли,
Выйдет во двор - заводить москвич.

Дождь барабанит, темно, уныло,
Таня пришла, зажигает свет,
Кофе по давней привычке сварила,
Скоро остынет - соседа нет.

Что же опять пить одной, а значит:
Чиркает спичкой - и прикурив,
Лоб прижимает к стеклу горячий,
Старую форточку растворив.

Кухня же полнится белым дымом,
Ждёт, ну ещё бы одна за одной,
Это он раньше ей был любимым,
Это её называл родной.

Но что-то ещё не угасло где-то,
Или она просто хочет спать,
Вот и последняя сигарета,
В комнате всскрипывает кровать...

Лампа горит, для него конечно,
Вот и ключи чуть дыша в замке,
Пахнет бензином и чебуречной,
Булькает и шелестит пакет...

Шлёпанье ног по пустой прихожей,
Лампочка в кухне мигает, ****ь!
Лёня берёт под столом треножник,
И  с матерщиной ползёт менять...

Но заменить на поверку нечем,
Лопнул на пару частей патрон,
А за окном беспросветный вечер,
Лампа мигает, и клонит в сон...

Голову он уронил на руки,
Дышит отрывисто, тяжело,
Дождь за окном затекает в люки,
В водоподтёках дрожит стекло.

Тане не спится, в ночной рубашке,
Голову приклонив к косяку,
С пола по телу бегут мурашки,
Словно стоит босиком в снегу...

Смотрит и смотрит, а лоб горячий,
Сколько ещё ей вот так стоять...
Вот не выдерживает, плачет,
Лёня проснулся, идёт обнять...

Там пару кресел на пару сдвинув,
Долго они в полутьме сидят,
Она всё молчит и её мужчина,
Лампа моргает и невпопад. 

Она говорит, что теперь не лето,
Лампочка пере-горит - привет,
Лёня, зевая, берёт газету...
Гаснет на кухне свет.