***

Дрожит на второй из обшарпанных палуб, но слушает песню студеного моря. В затылок озлобленно скалятся скалы. И чудится ей, как, лопаясь, корни увядшей армерии тянутся следом. Сухой шепоток вызывает мурашки. Оставленный мир, понимая, что предан, так бьет по больному, что больше не страшно смотреть в никуда над крутыми волнами.

Ей хочется в рубку ворваться и крикнуть «быстрее. быстрее!..», но ноги как камень, и кантик железа на поручне липок, хоть минус не кажется очень серьёзным. Слова из минувшего стелются эхом. Поверить им снова заманчиво просто, но ссохшийся лист, оставаясь под снегом печали и боли, уже не подарит ей яркого цвета, не даст аромата…

…Вот время стирает с экрана радара жестокие скалы. Желание спрятать ладони в карманы осуществимо без содранной кожи. И мягче, и слаще становится воздух. И воющий в спину ей ветер не кажется ни леденящим, ни смутно похожим на чей-нибудь голос. Выходят на палубы новые люди. А море поёт беспринципное соло: что было, то было;

что будет, то будет.