Свет

Помню лунный отлив на румяной щеке –
если я и был счастлив, то только тогда –
в свете звёзд в глубоко кареглазой реке,
а потом никогда, а ещё никогда.

Руки – ветви нежнейшей из тысячи ив –
обнимали так, будто бы скоро беда.
Но беда не случилась, случился разрыв,
и потом никогда, и ещё никогда.

Может, будет (а вдруг.) что-то большее, чем
в кареглазой реке черновая звезда.
Но во мне этот свет не загладить ничем
ни потом, ни ещё, никогда.


Рецензии