Поэт

Мне снился врач. Патологоанатом.
Холодный склеп и груды мёртвых тел.
Безликий рок, залитый кровью фатум.
Сует пустых заслуженный предел.
И доктор Рённ, откладывая скальпель,
весь этот «шлак» запихивал в стихи.
Конечно, морфий. Яда пару капель
– Змеиного.
Для бодрости – стрихнин.
Бедняжка Муза корчилась от шока.
Её от боли надвое рвало.
Не шлюха, не какая-то дешёвка!
Проказою изжёвано крыло.
А он «сверлил», верлибром и рифмуя.
Завидуя бездумному зверью.
Потом опять распарывал прямую
кишку.
И слог скользил по острию…

«Проклятый мозг! Заносчивое слово.
Озлобленный, напыщенный дикарь…»
– Взыскует света доброго, иного
отринутый природою Икар.

Мне снился сон…

2-3.02.2017
PS:

Из Бенна

«Икар»

I
О полдень, жарким сеном размягчи
Мой мозг и в луг и стадо переплавь, –
Чтоб весь истёк я, чтоб в волнах ручья
Висок себе ласкал я стеблем мака…
О купол необъятный, приглуши
Крылом бесшумным муку и проклятье
Всего, что будет, и всего, что есть,
Пусть волею твоей безмозглым станет
Мой взгляд.
Ещё в моренных глыбах, в царстве гадов
И праха, в сирых нищенских скелетах
Скалистых гребней – всюду
Потоком ровным –
Беззлобная,
Безлобая
Несомость.
Зверь день за днем живёт себе
И, к вымени припав, ни дня не помнит.
Скала цветок возденет молча к небу.
И так же молча рухнет.
Лишь мне меж кровью и когтистой лапой
Поставлен страж, и я всего лишь падаль,
Источенная мозгом и истошно
Орущая проклятья в пустоту, –
Оплёван словом, одурачен светом…
О купол необъятный,
Пролей в глаза мне хоть на час единый
Предвечный добрый свет – не свет очей!
Расплавь бесстыдство красок! Раствори
Всю гниль притонов наших в грозном гуле
Вздыблённых солнц! О гром солнцепаденья!
О нескончаемый солнцеворот!

II
И мозг и ноги пожирают прах.
Коль был бы глаз мой кругл и завершён,
Тогда сквозь веки ворвалась бы ночь,
Кусты, любовь…
Из недр твоих, о сладкая животность,
Из темноты твоей, мохнатый сон,
Я должен снова подниматься в мозг,
По всем извивам –
Последний tete-a-tete.
1915

«Малютка астра»

Утопленника – он развозил пиво
– взгромоздили на стол.
Кто-то сунул ему в зубы
тёмносветлолиловую астру.
Когда я, начав с груди,
стал под кожей
длинным ножом
вырезать язык и нёбо,
я её, верно, задел, и она
соскользнула в мозг – по соседству.
Я воткнул её ему в брюшную полость,
промеж стружек,
когда зашивали.
Досыта пей из своей вазы!
Спи спокойно,
малютка астра!
1912
(Г.Бенн /Альберт Карельский)