Пламенный топограф, страстный альпинист

   История сохранила нам немало славных имён военных топографов и геодезистов, принимавших участие в съёмке Кавказа. Благодаря беспредельной преданности своему делу и героической самоотверженности русских офицеров Александрова, Голомбиевского, Власова, Пастухова, Жукова, Ходзько создавались топографические карты высочайших вершин этого горного массива.

   Самым ярким представителем плеяды отважных исследователей и первых авторов топографических карт Кавказа является военный топограф Андрей Васильевич Пастухов.

   Родился Пастухов в солдатской семье 18 (30) августа 1860 года в посёлке при Деркульском государственном конном заводе Харьковской губернии Старобельского  уезда Городищенской волости (ныне село Ново-Деркул Ворошиловоградской области Беловодского района). Совсем маленьким он лишился отца, а в одиннадцать лет холерная эпидемия отняла и мать.

   В двадцать лет Андрею посчастливилось поступить в сельское народное училище. Природные способности, умноженные на исключительное трудолюбие, позволили ему вскоре стать одним из первых учеников и в итоге с успехом закончить училище.

   Благотворное влияние на Пастухова оказывали живописнейшие места украинской природы. Общение с ней способствовало развитию у Андрея любознательности и наблюдательности. Тесная связь с природой закаляла его физически, вырабатывала у него силу воли, твёрдый характер, смелость и упорство в достижении намеченных целей.

   Уже в ранней юности он организовывал походы сверстников в широкие просторы волнистой от ковыля степи, в пойменные луга, в таинственный лес и ни с чем не сравнимое ночное. Глубоко понимать, чувствовать, безмерно любить и бережно относиться ко всему окружающему нас миру его учила сама жизнь.

   Из-за тяжёлых материальных условий, сразу же после училища юный выпускник вынужден был поступить на службу писарем в канцелярию конного завода. Администрация завода, заметив в нём большие надежды служащего, направляет его в Петербург учиться на письмоводителя. Незаметно прошёл курс учёбы. В шестнадцать лет Пастухов становится писарем 2-го класса канцелярии Управления государственного конного завода.

   Работа писарем приучила Андрея к дисциплине, аккуратности, но она не могла удовлетворить пытливого юношу, жаждущего глубоких знаний и интереснейших дел. Снова он горит желанием продолжить образование. Образование не самоцель, оно необходимо ему для преодоления трудностей жизни и преумножения знаний об окружающей действительности. Ради этих целей Пастухов много читает, расширяя свой кругозор, увлечённо занимается самообразованием, допоздна засиживается над учебниками математики.

   В 1876 году судьба свела его с военным топографом Сидоровым, проводившем в то время обновление карты Старобельского уезда. Захватывающие истории о странствиях топографов по отдалённым окраинам России, о их благородном исследовательском труде и романтической жизни произвели на Андрея неизгладимые впечатления.

   Из бесед с Сидоровым он узнаёт, что обязанности вести государственные съёмки с 20-х годов девятнадцатого столетия лежат на Корпусе венных топографов (КВТ), которой предназначен для военно-топографических съёмок и обозрений как в военное, так и в мирное время и вообще для необходимых военному ведомству геодезических и картографических работ. Более того, расположив к себе собеседника своей подкупающей простотой, он знакомится с видами работ, выполняемыми КВТ, с его должностями и званиями, а также с положением дел подготовки кадров для КВТ.

   Работая в душных канцеляриях, Андрей Васильевич где-то в тайниках своей души хранил мечту о профессии, открывающей ему возможность активных действий непосредственно на природе.

   Досконально расспросив Сидорова всё о прохождении службы в КВТ и программе экзаменов для вольноопределяющихся при поступлении, Пастухов твердо решил стать военным топографом.

   Через год благодаря великолепной памяти Пастухов блестяще сдал вступительные экзамены и был зачислен в учебную команду военных топографов при КВТ.

   Всё свободное время вольноопределяющийся 3-го разряда отдавал теперь книгам, благо их было в достатке в Петербурге. Как и прежде, он во всём досконален, точен и аккуратен. С особым усердием изучает топографию, усидчиво занимается топографическим черчением, интересуется физикой, естественными науками, географией, проявляет большой интерес к художественной литературе и живописи.

   После окончания двухгодичного обучения А.В. Пастухов произведён в унтер-офицеры и в числе особо старательных топографов оставлен ещё на год в учебной команде для изучения военной топографии. Закончив учёбу в 1880 году и прибыв к месту службы город Митаву Курляндской губернии (ныне Латвия), Пастухов проявляет свои незаурядные способности в работе и начальство поручает ему обязанности старшего топографа. Став «начальником мензулы», Андрей Васильевич с чувством высокой ответственности и любовью относится к своим обязанностям. Эти же чувства он постоянно прививал и своим помощникам.

   Неистребимая потребность к пополнению своих знаний и тяга к достижению новых вершин своего профессионального мастерства заставляют Пастухова подать в отставку, чтобы поступить в военно-топографическое училище.

   При поступлении в училище нужно было в то время сдать 8 экзаменов:
   1) закон божий – история Ветхого и Нового Завета, объяснение Литургии и Пространственного Катихизиса;
   2) русский язык – грамматика и сочинение;
   3) немецкий или французский язык;
   4) математика;
   5) география;
   6) история;
   7) топографическая съёмка;
   8) черчение, выражение гор штрихами, горизонталями  и отмывкой.
Пастухов снова сдаёт положенные дисциплины, но якобы из-за отсутствия вакансий вместо училища попадает в тифлисскую казарму.

   Однако, потерпев неудачу, Пастухов не отступил от своей цели стать классным топографом и, немного освоившись на новом месте, подаёт рапорт с просьбой проэкзаменовать его снова по всем предметам.

   Мир не без добрых людей. На сей раз Андрей Васильевич был вызван к начальнику военно-топографического отдела Кавказского военного округа генерал-майору И.И. Стебницкому. Иероним Иванович разглядел в Пастухове личность одарённую и безгранично преданную топографии. Покровительство Стебницкого всё-таки сломало преграды, вставшие перед Пастуховым, и через год после сдачи двойных экзаменов он, наконец, был произведён в младшие классные топографы. Правда, приставка «классный» означала, что он всего лишь коллежский регистратор-чиновник нижайшего (четырнадцатого) ранга, а серебряные погоны указывали на его разночинное или плебейское происхождение.

   Всё это означало, что выше коллежского асессора (капитана армейской службы) ему не пробиться. Впрочем, для самого Пастухова это не имело никакого значения. Он был счастлив – заветная мечта стала явью. Отныне топография стала его верной и строгой союзницей на всю жизнь. Она позволила ему увидеть величественный мир причудливых скал и бездонных ущелий, изумрудных ледников и ослепительных горных вершин.

   Теперь у него было многое: союзники, здоровье, уверенность в своих силах, прочные знания, возможность работать самостоятельно и великая человеческая потребность штурмовать новые и новые вершины человеческого счастья, превращая каждый прожитый день в маленькую вечность. Со свойственным ему пылом Пастухов всей душой отдаётся топографии. Окрылённый первой большой победой, он работает с истинным наслаждением, забывая о всех своих бывших бедах, до крайнего предела и высшей измотанности. Иначе он и не представлял себе топографическую деятельность. Начальство высоко оценило полевые работы Пастухова, хотя сам он был не полностью удовлетворён ими.

   Пастухову нравился полевой сезон. Жить под открытым небом, подыматься в пять часов утра и наслаждаться его необычайной свежестью для Андрея было настоящей поэзией. Ибо только утром можно услышать трепет оживающей природы, ощутить всю прелесть чарующей тайны узнавания и миг творческой удачи. Во время утренней зари какими-то гигантскими видятся травинки и букашки. Во всём теле и мыслях необычайная лёгкость и весь организм словно сгусток неиссякаемой энергии. Кто знает: может именно в это время – время рассвета, вся мудрость и всё величие мироздания передаются от природы человеку.

   Завораживающая поэзия, заложенная пейзажах Кавказа, в свою очередь также воодушевляла Пастухова на великие дела, она отчаянно звала его идти в горы и побеждать.

   В первый год работы на Кавказе из-за горной болезни и отсутствия элементарных «кошек» Андрей Васильевич не смог выполнить съёмку горы Шах-даг. Однако, неудача не охладила энтузиазм молодого топографа, а наоборот, сделала его вскоре специалистом высшего класса и вдумчивым исследователем.

   Как-то раз коллега по службе Голомбиевский пригласил Пастухова на собрание Кавказского Русского географического общества. Андрей сразу принял приглашение и до конца жизни связал себя с этим обществом и многими другими проблемами кавказоведения.

   В библиотеке Географического общества он часами штудирует всё, что было написано в отчётах о путешествиях по Кавказу. Здесь, в тиши читательской комнаты, однажды и созрело решение внести свой скромный вклад в коллективный труд неутомимых исследователей Кавказа.

   С завидной настойчивостью Пастухов начинает изучать геологию, ботанику, зоологию, гляциологию, метеорологию и другие науки, необходимые для изучения Кавказа.

   Быстро пролетели семь лет успешной работы Пастухова В горах. К концу полевого сезона 1889 года задание отряда было выполнено, как всегда, досрочно. Рукой подать до белоснежного Казбека. Небо прозрачно, как стекло. Сияющая вершина, словно возлюбленная, властно звала его к себе. И ничто не могло свернуть его с пути к ней.

   Взойдя на вершину, Пастухов мог уточнить направления уже снятых отрогов, выполнить съёмку вершины и подступов к ней, а главное – избавиться от одного из «белых пятен» Кавказа. Кроме этого, съёмка Казбека повышала качество прежних работ, а выполнение своего служебного долга для Пастухова было превыше всего.

   В один из погожих дней уходящего лета с 65-летним проводником Тепсарко Цараховым и казаками Лапкиным и Потаповым Пастухов начал восхождение на Казбек. Сказывалось отсутствие опыта подъёма на заснеженные вершины. Падение в трещины, головокружение, мучительная жажда – всё тормозило продвижение вперёд, но Пастухов неистово рубит солдатским штыком ступени во льду. Первым не смог двигаться из-за горной болезни Потапов. На следующий день та же участь постигла Лапкина. Дважды открывалось кровотечение из носа у Тепсарко, но он, как истинный горец, нашёл в себе силы ползти за Пастуховым. Безудержная страсть побывать на вершине и добыть бесценный для науки материал позволила Пастухову на третий день в 14 часов достичь пика Казбека высотою в 5047 м.

    В миг победы все неприятности отступили перед счастливой радостью и гордостью содеянного. Андрей Васильевич обстоятельно выполнил все необходимые измерения, исправляя вершины Казбека на прежней карте и даже сделал несколько фотоснимков Главного Кавказского хребта.

   Внизу их считали погибшими и появление на пятые сутки всей четвёрки восприняли как возвращение из объятий смерти.

   Это было четвёртое посещение вершины Казбека человеком, но первое с научными целями. Пастухов впервые без специальной подготовки и снаряжения утвердил имя русского исследователя на этой вершине Кавказа. Отныне восхождения и съёмка высочайших вершин Кавказа становятся целью его жизни.

    Пройдёт год, и Андрей Васильевич с казаками Д. Мерновым, Д. Нехорошим, Я. Тарановым наперекор разбушевавшейся стихии покорит высочайшую вершину Кавказа Эльбрус с высотой в 5633 м.

   Словно не замечая неблагоприятных погодных условий работы, Пастухов выполнил глазомерную съёмку обеих вершин, впервые нанёс на планшет воронки бывших кратеров, разрывы в них, произведённые в незапамятные времена лавовыми потоками.

   На каждой из двух вершин отметил и зарисовал ещё две маленькие вершинки. Затем, установив шест с кумачовым полотнищем и штатив с фотокамерой, стал снимать Главный Кавказский хребет. Даже фотографии, и те были выполнены Пастуховым с высоким мастерством и до сих пор представляют большую научную и историческую ценность.

   Три часа сорок минут в ураганный ветер и шестиградусный мороз напряжённо работал Андрей Васильевич в поднебесье. Позже историки зафиксируют, что это было рекордное пребывание на Эльбрусе.

   Как и первое восхождение на Казбек, покорение Эльбруса было связано с преодолением неимоверных трудностей, опасностей и лишений, для самого командира и проводника одновременно. Пастухов всегда оберегал своих подчинённых от опасностей и дорожил их жизнью. Всюду по ледяным полям он шёл первым, часто проваливаясь в невидимые трещины, и только осторожность, смелость и находчивость спасали его от неминуемой гибели. За сердечность, стойкость и справедливость казаки ценили своего командира, горячо верили в него любили как родного человека.

   Благодаря необычайной настойчивости в достижении цели и мужеству Пастухов, водрузив флаг и на Эльбрусе, закрепляя прошлогодний успех, становится отечественным альпинистом номер один.

   В знак признания заслуг военного топографа первая заметка Пастухова в газете «Кавказ» о посещении Эльбруса была подписана новым для него титулом «Действительный член Кавказского отдела Императорского русского географического общества». Общество справедливо оценило вклад А.В. Пастухова в науку кавказоведения, наградив его Серебряной медалью за производство съёмок Эльбруса.

   В последующие годы Пастухов выполнял съёмку и опять бескорыстно на свои сбережения всевозможные исследования на таких вершинах Кавказа, как: Ушба (1890 г.), Халац (1891 г.), Шах-даг (1892 г.), Алагез (1893 г. 1895 г.), Большой Арарат (1893,1894 и 1895 гг.), Малый Арарат (1893 г. и 1895 г.), Эльбрус (1896 г.). После такого созвездия покорённых вершин Пастухов стал первым русским неутомимым кавказским альпинистом и самым первым из тех, кто посетил обе вершины Эльбруса.
   
   В октябре 1899 года Андрея Васильевича Пастухова не стало. В метрической книге Пятигорского Спасского собора в разделе об умерших появилась скорбная запись: «Классный военный топограф коллежский асессор Андрей Васильевич Пастухов». По заключению врачей виною всего была язва желудка. Друзья, выполняя последнюю просьбу Пастухова, похоронили его на горе Машук близ Пятигорска. Вскоре от корпуса военных топографов и родных на могиле был установлен обелиск.

   По сей день мы удивляемся человеческому мужеству, упорству, воле, духу и жизнелюбию этого сильного и красивого человека. Кавказ, бывшее место ссылки непокорных духом, приютил вечного по долгу службы странника, вознёс его к заоблачным высотам и на вершины неувядаемой славы.

   Считаю, что именно топография раскрыла в Пастухове красоту и величие русского человека, а он в свою очередь всеми своими благородными помыслами и делами открывал эту красоту людям, обогащая их новыми знаниями и делая счастливее.

   Президент общества любителей естествознания, антропологии этнографии (Пастухов был членом и этого общества) известный учёный Д.Н. Анучин как-то сказал о Пастухове: «У этого солдатского сына та же закваска, что и у знаменитого холмогорского мужика Михаила Ломоносова. Он из той породы самородков, которыми во все века так богата наша русская земля…».

   На долю Пастухова выпала почётная и сложнейшая задача произвести в основном съёмку центральной части Большого Кавказа. Выполнив геодезические наблюдения на всех высочайших вершинах Кавказа, он связал Закавказскую триангуляционную сеть с Северо-кавказской. 

   «Многие местности сняты образцово, несмотря на страшные трудности, с которыми была сопряжена работа топографов» - так оценивал качество выполненных работ на Кавказе современник Пастухова В.Г. Михалевский в своей статье «Горные группы и ледники Центрального Кавказа», опубликованной в журнале «Землеведение» за 1894 год.

   Пастухов первый дал подробное описание высокогорной части Дагестана, районов гор: Эльбрус, Казбек, Ушба, Шах-даг, Алагез, Халац, Большой и Малый Арарат и составил карту этой части Кавказа. Показал её своеобразную природу: растительность, животный мир, предоставил в распоряжение науки достоверный и богатый материал. Он первый точно положил на карту десятки горных цепей Большого Кавказа. Ряд научных статей о своих восхождениях, которые оставил нам Пастухов, были опубликованы в таких известных изданиях, как: «Известия Кавказского отдела Русского Географического Общества», «Записки Кавказского отдела Географического общества», «Кавказ», «Землеведение», «Метеорологический вестник» и «Нива».

   Особого внимания заслуживает статья «Огни св. (ятого –А.П.) Эльма и шаровидные молнии». Наблюдения в ней настолько полны, точны, и так картинно описаны, что опубликованные ещё при жизни Андрея Васильевича используются и в наши дни многими авторами, описывающими грозовые явления.

   О Пастухове написаны две книги. Первая – «Андрей Васильевич Пастухов – военный топограф и альпинист» представляет собой биографический очерк, написанный А. Н. Никитиным и В. В. Вайнбергом. Выпущена она издательством геодезической литературы в 1956 году. Вторая – «Приют Пастухова» - документальная повесть о жизни, работе и приключениях военного топографа Андрея Пастухова, написанная С. В. Чумаковым и изданная в издательстве «Физкультура и спорт» в 1977 году.

   Топографы и геодезисты наших дней по сути дела являются продолжателями славных дел предшествующих поколений, так как и ныне остаются связующим звеном как в развитии многих фундаментальных наук, так и в ускорении научно-технического прогресса.

   Дело, начатое Пастуховым в девятнадцатом веке, приняло невиданный размах в двадцатом столетии. Сотни тысяч людей прошли по проложенным им тропам. Целый научный городок вырос на склонах Эльбруса, активно обживается Памир, уходят экспедиции на Эверест…

   Геодезисты, топографы, альпинисты, учёные и даже писатели продолжают прекрасный, но тернистый путь Пастухова, который сегодня направляет их к станции, служащей моделью для создания научных поселений между Землёй и Луной, завтра же уведёт неведомую даль…

   А начиналось всё с первых шагов, которые ведут нас от памятника А. В. Пастухову, расположенному на восьмидесятом километре дороги Нальчик – Терскол, мимо высокогорной гостиницы «Приют одиннадцати» (где на высоте 4200 метров обычно акклиматизируются перед восхождением) к скалам «Приют Пастухова» (здесь он ночевал перед восхождением) и далее на обе вершины Эльбруса.

   Сегодня, когда вся наша страна находится на пике новых исторических испытаний, светлый образ пламенного топографа призывает нас к сверх усилию для поисков выхода из кризисной ситуации. Уверен, что наследники Пастухова и многих других знаменитых приверженцев земного рельефа, закалённых в суровых испытаниях военно-топографического и геодезического производства всегда готовы к новым трудовым свершениям и победам во имя земли нашей русской.
2017 г.