Чукотская сказка

Тёмной ночью на стремнине,
Где зимой лёд не встаёт
Никогда, в одну годину
Расплескался хоровод
Из утопленниц прекрасных и русалок молодых,
Потому что появился между них краса-жених.
То купца сынок тверского
Пьяный ехал по реке,
Удирая от лихого
Змея штофного в башке.
В полынью в санях свалился, толком не успев понять,
И, не вскрикнув, утопился: было б, что ему терять.
Прокутил отца он деньги
От товара, что продал,
В придорожной деревеньке,
Где случайно проезжал,
С ярмарки, спеша до дому, после славного денька.
Ситуация знакома тем, кто жив ещё пока –
Старожилам кабака
И любителям шинка.
На реке одномоментно –
В раз – возник ажиотаж:
«Это ж, девки, Сакраменто!
Не женатый, да и наш.
Ну, утопленник, короче!»
Дело к ночи – тело хочет.
Разум спит, а чёрт хохочет.
Только пьян, собака, в стельку.
Не возьмёт он в толк никак,
Что хотят. Ему б в постельку
И рассола натощак.
Разорвали ведьмы парня от досады на куски.
Был бы Водяной, однако, хоть и плакал б от тоски.
Смысл у этой страшной сказки (или были?), брат, простой:
Был бы Водяной, однако, очень пьяный Водяной!