Анекдотическая поэма

Чапаев:                Слыхал? По телеку намедни
                Про рубль наш брехали ерунду.
                Еще про этот доллар вредный:
                Вот гад так гад – гореть ему в аду!
                Пижон заморский, мародер зеленый,
                Чтобы всегда в любой стране
                Меняли бы его лишь на купоны,
                На гривны, сомы и тенге.

Петька:                За что ты так его беднягу?

Чапаев:                За наш российский рубль          
                Что превратил в бумагу.

Петька:                Да ладно, шеф, забудь об этом янки,
                Пойдем и врежем по сто грамм в кабак.

Чапаев:                Нет, лучше к Анке,
                Наш боевой товарищ как-никак.

Петька:                А муж?

Чапаев:                Ты чо, Петруха,
                Не ты ли его лично застрелил?

Петька:                Ах да, под Новый год из-за литрухи –
                Вот память, всю ее пропил.

Чапаев:                Побольше принимай рассола.

Петька:                Где ж взять его?

Чапаев:                Куда смотрела школа,
                Когда тебе вручала аттестат?

Петька:                На друга моего
                И парочку гранат,
                Которые я дал ему по пьянке.

Чапаев:                Так это ты их значит взял…
                А я пытал у Анки
                И полдивизии едва не расстрелял.

Петька:                Прости, Иваныч, кровью искуплю!

Чапаев:                Что кровь твоя? С нее не сваришь кашку.
                Ты б лучше  подсобил рублю.

Петька:                Делов - то ...Дай только шашку!
                И этот доллар мигом порублю.

Чапаев:                За это и люблю!
                И дам рецепт рассола:
                Возьми огурчиков штук пять горстей
                И соли грубого помола
                И все водой залей.
                Потом немного обождешь
                И пей! Сколь хошь
               
                ВХОДЯТ К АНКЕ.

Петька (радостно):              Привет, бабец!

Анка:                Здорово, пролетарий.

Чапаев (удручено):              Небось, о долларе слыхала –
                Вот подлец!

Анка:                Ага. Всю ночку Штирлиц
                Лишь о нем гутарил:
                Мол, надо бы еще.

Чапаев:                Конкретизируй:
                Чаво еще?

Анка:                Ну, этих самых баксов.
                При этом бил меня в плечо
                И обещал пустить по миру.

Чапаев:                Не понимаю.
                Быть может он … того?
                Каких пустить по миру баксов?
               
Анка:                А я, чо,  знаю?
                Гребите сами к Интерфаксу
                И расспросите там его.
                А лучше на Гудзоновский залив.

Чапаев:                Не понимаю…
                Опять ты за свое
                Комдив я или не комдив?

Анка:                Бывший, а нонешние скачут на Пежо. 

Чапаев:                Не твой ли уж агент домашний
                Тебе про это набрехал?
                Так знай!
                Меня не спрятать в день вчерашний –
                Я был и есть комдив - Чапай!
                А твой фискал
                Не Штирлиц вовсе.

Анка:                Не пужай.

Чапаев:                Клянусь интернационалом:
                Он – Исай!*

Анка:                Душно, что-то душно
                Стало …
                Прости, комдив!

Чапаев:                Прощу великодушно,
                Но это самое …

Петька (опережая):              Тащи аперитив!

                АНКА УХОДИТ И ТУТ ЖЕ ВОЗВРАЩАЕТСЯ
                С БУТЫЛЬЮ САМОГОНА.

Петька:                Ну что, Иваныч, вздрогнем
                По сто грамм!

Чапаев:                А чо не вздрогнуть – вздрогнем
                Назло буржуям и ментам –
                Нам с ними никогда не по дороге.

Петька:                А с участковым кто ходил в бордель
                И требовал там Марксу
                На парочку недель
                И матерно брехал по факсу,
                Прикинувшись прорабом,
                Но изгнан был за неуважение к бабам
                И за отказ платить.

Чапаев:                Ты шо, проклятый!
                Я инвалид с 17-го года
                И я могу ходить
                Бесплатно
                Куда угодно.
                А с тех и вовсе не убудет.

Петька:                Пусть баба нас рассудит.
                (обращается к Анке)
                Представь что ты в борделе,
                К тому же проститутка,
                Лежишь себе в постели
                И вдруг кричат: «Анютка,
                Тут до тебя клиент
                Из принципа бесплатный».

Анка:                Он что же мент
                Иль кавалер галантный?

Петька:                Да нет -  слабак.

Чапаев:                Молчи, дурак!
                (обращается к Анке)
                Он, Аня, книжечку имеет:
                Мол, так и так, участник льгот…

Анка (перебивая):               Пускай ее сует
                В метро, когда стемнеет,
                А за разврат
                Обязан заплатить!
               
Чапаев (в ужасе):               Я весь немею…
                И ей я доверял солдат
                И белых бить?!

                ВХОДИТ ШТИРЛИЦ, ПОТИРАЯ РУКИ.

Штирлиц:                Анютка, шнапс!
                (замечает Чапаева и Петьку)
                О, камрады!
                О чем базар?

Петька:                Про баб-с
                И ихний гонорар,
                Которому они всегда так рады.

Штирлиц:                Майн гот!
                Майн вклады!
                Мой народ!
                Когда б с утра он не бухал,
                Давно бы янок обскакал.

Чапаев:                Петруха, бей его в живот!

Штирлиц (плача):                Не я, а доллар вас ограбил,
                За что же меня так?

Чапаев:                За клевету на наш народ
                И за доносы бабам.
                А этот доллар, враг,
                Еще сегодня будет схвачен
                Ротою моих бродяг
                И раскулачен.
                Вот так, шпион!

Петька (радостно):              Тащи, Анютка, самогон!

* настоящая фамилия Штирлица была Исаев.