***

Ходить в многоэтажках,
Как в последний раз.
Курить на миллиард затяжек
И харкать машинный газ.

Небо покрыто бензином на солнце,
Луна громоздится глупо и тучно.
И в этом электрическом уродце
Всегда больно и скучно.

Не спать в чужих квартирах,
Заменять социум новостями,
там всегда трагедии мира,
ухудшающиеся с годами.

Но не слышишь ни слова.
Небо ядовито и горько,
Понимаешь одно:
Не спокойней и дома.

Смех, уходящий в кашель,
Кровавые глаза и горячие руки,
Измызганные в пепле и саже.

Друзья кидают спайсуху и плюхи,
Но последняя сотка
Уходит на лезвие.
 не спасает ни нарик, ни водка.

Выпускать черни и гнили
В придорожном сортире,
Вена дрожит и корчится.

Когда все кончится?

Уродец плачет слизью тротуаров,
Слизывает тоскливый след шагов.
Смотря смертельно встречно,
С ночью шепчась на пару:
"вечность".

Тоска выедает,
Небо в болоте глаз, оседая,
тает.
Город не имеет конца.
Шаги утихают.
Вечность под кожей лица.