Гностические поэмы

ПЕСНИ  О  НЕДОПОКИНУТОЙ  РОДИНЕ

1.
Банановая республика,
клюквенная империя,
пахлава из тюбика,
из подушки перья,
из огня рубин
на вождя тюрбане –
ангел вострубил,
бес забарабанил,
и совсем не ложь,
что и после бала,
сколько ни живешь,
а тебе все мало.

2.
До последнего патрона
в небе каркала ворона –
как такую родину
не представить к ордену?

3.
Христос – еврей,  Антихрист – гой,
определяйся, дорогой,
и, если можно, поскорей:
Антихрист – гой, Христос – еврей, –
послушай, не тяни резин,
еще и Сталин был грузин.

4.
В этот народ, извини, не пойду
ни за какую на свете еду –
сдался он мне – хоть не в этот народ
я не пойду даже ради невзгод.

5.
Не бездонен, может быть, колодец –
так и эдак в бездны путь прямой –
лично я вообще простонародец,
как это ни странно, Боже мой.

Что я докажу нейтральным лицам?
Мало ли кто посетив сей бал,
не стрелял несчастных по темницам
и счастливых тоже не стрелял,

мало ли, кто вдов не обижая,
не стучал на ближних в КГБ
и спасал, что мог, от урожая –
кстати, это я не о себе.

6.
Там впервые па-де-де
увидал я и тэ дэ...
7.
Познанья истины процесс
при всех делах сулит напасти –
Бог для него КПСС,
когда КПСС у власти,
из рук которой пьет и ест
и, в общем, всем доволен, сука,
что не такой уж легкий крест,
а, может быть, и вовсе мука.

8.
Лужниковское табло,
трудовые вахты –
неужели нас ебло,
как там космонавты?

Где-то школы Фонтебло,
но и здесь божницы
и духовное бабло,
есть и Солженицын,

а у нас в соседях йог
и неонацистка;
мама, я хочу в Нью-Йорк,
можно –  в Сан-Франциско.

9.
С такой ценой за баррель
ты больше мне не барин
и благородный старец,
а вор и самозванец.

10.
Куда ни сунет нос держава,
там сыро, холодно и ржаво,
пусть даже сухо и тепло,
и счет хреновый на табло,

зато кругом для босоты
на почве литосферных плит
следы природы красоты –
они же, впрочем, для элит.

11.
Тут можжевельник, там орешник,
в кустах отшельник, он же – грешник
скорей живет, чем не живет,
в земную твердь вписавшись плотно,
и пялит звезды Небосвод
на то, что сроду мимолетно.

12.
Крест на Голгофе, погляди-ка,
как тут у нас – вот парадокс –
цивилизованно и дико,
скажи-ка, дядя-ортодокс.

13.
Все-таки вырос,
за что и респект,
Пушкин, как вирус
и как проект.

14.
А при Сталине – Магнитка,
а при Гитлере – дороги,
что нисколько не агитка,
а при вас одни налоги
и погибель для Рассеи,
но мы помним, фарисеи,
как спросил Ильич у Фани
типа «Лама савахвани?».

15
От не наших палестин
натерпелось наше стадо –
не забудем, не простим,
что еще для счастья надо?


16.
Многонациональный народ –
это давно не сенсация,
в точности наоборот –
многонародная нация.

Что-то на сердце тревожно,
как ни лукавит надежда –
их победить невозможно,
значит, война неизбежна.

Стало быть, все, как один,
выйдем несметною ратью
и не себя победим,
кем бы мы ни были, братья.

17.
Генерал Лебедь, прокурор Чайка –
что не эпоха, то чрезвычайка,
в каждой кругов не иначе, как девять –
генерал Чайка, прокурор Лебедь.

18.
Лучшим людям от нации – вечный почет,
в чем согласны и немцы и турки:
под мостом Мирабо тихо Сена течет,
есть Кадырова мост в Петербурге.

19.
За правду бы и в Думе
любой, пожалуй, умер,
но и в Верховной Раде
не в силе Бог, а в правде.

20.
У мозга есть левый и правый фланг,
чтоб нити связать впечатлений,
короче, нам пакостит Ленин (Бланк),
а вождь наш – Ульянов (Ленин).

21.
Просветление даря,
боль сама уйдет под панцирь –
в роли доброго царя
хороши лишь самозванцы.

Будет в душах тишь, да гладь,
будет меч в пределах ножен –
англичан не предлагать,
немцев очень даже можно.

22.

Что ты знаешь, право слово,
о гортранспорте державы –
мне б с трамвая Гумилева
на троллейбус Окуджавы
хоть под занавес денечка,
ну а там уже пешочком.

23.
Господа, дышите ртом,
раз империя погибла –
вся беда России в том,
что в России нету пипла.

Чтоб народ поменьше пил
 и была обильна пажить,
хорошо бы этот пипл
 пригласить владеть и княжить –

пусть враги себя покажут,
только что варяги скажут?

24.
Не тревожьтесь, братья,
успокойте клерков –
есть такая партия,
есть такая церковь!

25.
Так от чего зависит выбор галса
и мера искривления дуги?
Каким ты был, таким ты и продался,
и только после сделался другим.
26.
Без начальства любая держава – дыра,
но под каждого роет истории крот,
партбилеты сдавать наступила пора –
коммунисты вперед, коммунисты вперед!

Безусловно по-всякому было вчера,
но остаться без нас разве может народ?
Будет правящих партий еще до хера –
коммунисты вперед, коммунисты вперед!

Если кто-то считает, что притча стара,
на себя пусть пеняет моральный урод,
за царя и отечество с  Богом, ура –
коммунисты вперед, коммунисты вперед!

27.
Мавзолей не вынесет двоих –
это я, конечно, не про них,
кто однажды, так сказать, того –
знаешь сам, небось, не про кого;

а про нас, что мрамор, что гранит –
мало ль по ком колокол звонит.

Эпилог:
Пейте разумное, доброе, вечное,
здесь остановка любая  – конечная,

разве не видишь, как лесом  и полем
вышел народ на борьбу с алкоголем,

не понимая, зачем ему пить –
нет в нем пока ни иванов, ни мить,

а у властей предложение встречное:
«Пейте разумное, доброе, вечное

и получите на все времена
греко-еврейские имена,

впрочем, не только еврейские-греко…» –
помните Киев Десятого века?


613

1.
Аз есмь не мета и не пост
и никакой не авангард,
но обязательный, как ГОСТ,
но обаятельный, как старт,
как после «А» сказавший «Б»
наследник вольтовой дуги,
хоть режьте вены на себе
или хоть горла на других
среди взрывающихся мин,
а я – за мир,
который волею Его
вокруг меня со всех сторон,
где я опять после всего,
как до всего, конечно, Он,
никем пока что не прощен –
конечно, Он – а кто еще?


2.
Как поразительно удобно:
все, что живое, то съедобно
и годно для пищеваренья
с чисто научной точки зренья
на первый и последний взгляд –
ну чем, казалось бы, не лад?
Но с точки зрения кашрута –
а это та еще скрижаль –
не все так радостно и круто,
как нам хотелось бы – а жаль.


3.
Ну Кто еще отнюдь не всуе,
пречистый, как на складе бязь,
мог, перед ближним не пасуя,
земных наук не убоясь,
не всю материю живую
включить в цепочку пищевую
и удержать при этом трон?
Конечно же, не фараон.


4.
На голове стоит пророчица
и пробует сосредоточиться,
а в том, что это не получится,
убеждена ее попутчица,
и ведь не даром: ход пророчества
предполагает одиночество.

5.
Где зуб за зуб, за око – око,
там никому не одиноко.


ЗЕМЛЯ И НЕБО

1.
Слаб Господь, зато сполна
Церковь Божия сильна,
и веками невдомёк,
кто же так устроить мог,
что её не побороть,
если правда слаб Господь.

2.
Когда порежут на ремни
тебя в подвале понемногу,
ты это как-нибудь замни,
не дай порадоваться Богу,
скажи: «Где Бог, а где подвал»,
пусть думает, что сплоховал.

3.
Как ни суди да ряди Асмодей,
не одинаковы шкуры –
гвозди бы делать из этих людей,
а вот из тех – абажуры,
мыло ещё, из кого-то браслет
можно – душа ведь живая,
в общем, как точно заметил поэт,
лишних людей не бывает.

.4
В Третьем отделении
служило Приведение,
а Предопределение –
в Девятом управлении,
и не в порядке мистики
и точно не в астрале
в простом спецхране листики
они перебирали
и обобщали выводы,
ведя свои тетради,
не ради личной выгоды,
а может быть – и ради.

5.
«Неужели Рюрики
не ценили брюлики?» –
я спрошу из ревности
к нашей современности.

6.
Стоит рабочей у станка
и думу пробует на вес,
а твердь земная так тонка,
что ей не удержать небес, –

что за станок, что за века,
что за рабочий у станка?


НОН-СТОП

1.
Нет, с Эйнштейном, конечно, не спорю я,
но скажу с прямотою прагматика:
относительность – не теория,
относительность – это практика.

2.
Есть в мире водка «Абсолют»,
и нету водки «Относительность»,
что возмущает пьющий люд
и вызывает подозрительность.

3.
Я в любой опьянения стадии
дохожу по прямой до Аркадии,
сам не зная, чего это ради я,
но ты сам понимаешь – Аркадия!

4.
Если, скажем, некий Ян
не всегда бывает пьян,
то дружок его Торез
не всегда бывает трезв.

5.
Расцветают все цветы,
но, конечно, жрец верховный –
гений чистой красоты,
разумеется, духовной.

6.
Чтобы ни было там, а Спасителя
не всегда узнавали без кителя,
и не знал никогда фараон,
на фига так является он.

7.
– Вам не кажется, что гнозис
пуще прежнего занозист?
– Нет, но праведник усоп,
начинается нон-стоп.


ПОСЛАНИЕ  ФОМЕ, ИЛИ ЦАРСКАЯ ОСЕНЬ

1.
Это Бог пустил волну,
Он же натянул струну,
что, конечно, физика,
а не бредни шизика,
но апостолу Фоме
шорох делает в уме –
этот мир, прости, Фома,
не для среднего  ума.

2.
прах разбойника
крах покойника
срам спасителя
храм вредителя

3.
В далеком Израиле в хостеле
живут-поживают апостолы,
и спорят они не о росте цен,
но был ли Иисус черносотенцем.

4.
Позвольте заметить во всей простоте,
что эти евреи евреи не те,
во-первых, но все-таки в третьих
ответят за тех и за этих.

5.
Я понимаю: все святое
еще отстойнее отстоя –
я понимаю, но постой,
а кто ни разу не святой?

6.
Вся жизнь – королевское лето*
и лету спасибо за это,
а будет ли царская осень,
мы Бога ей-богу не спросим:

любая эпоха – товар,
практически стоящий мессы,
я сам из все той же Одессы,
где был Пролетарский бульвар –
отнюдь не в прикиде, не в маске –
от «а» и до «я» пролетарский,
прижимистый, как антиквар.

7.
Все эти звезды в безднах тьмы
неужто в самом деле –  мы?

Я б от страха умер, но эксперты
говорят, что мы весьма бессмертны

8.
Не сомневайся – эти строчки
о том, что мир дошел до точки,
которую от к ней любви
хоть сингулярностью зови.

9.
апосля стриптизика
налагают узы как
музыка и физика
физика и музыка

*
«Королевское лето» – книга Ефима Ярошевского




ЕДИНСТВО  МИРА

1.
О Волга, колыбель Некрасова,
любил ли кто тебя так классово
и в то же время столь неистово? –
об этом я спрошу у пристава,
в чём ничего нет непотребного, –
и не простого, а судебного.

2.
Гей, родимая сторонка,
парк культуры, оборонка,
дачка, удочка, гамак,
синагога и продмаг,
пионеры, аксакалы,
пот кровавый, даль и близь,
но просрали идеалы,
в олигархи подались.

3.
С чистенького листа
впишется в послесловие
паки и паки стан,
не говори: «Московия». 
 

4.
Русский мир, как мир арабский,
разумеется, не рабский
и отнюдь не агрессивный,
но сугубо прогрессивный
на подъеме и на спуске, –
и арабский мир, как русский,
потому что лучше краж,
например, Арабский марш…

Те же скрепы и ключи,
хоть арабский не учи.

5.
За державу не обидно,
каждый ею сыт от пуза, –
на коляске инвалидной
герб Советского Союза,

за коляскою колонны
держат шаг, полны отваги,
примадонны бьют поклоны,
беззаветно служат маги,

экзекуцией стрелецкой
утро красит быт над бездной, –
хорошо в Стране Советской,
лучше только в Поднебесной.
 

6.
Коль славен Господь в Палестине,
а где ещё славен Господь,
то дело совсем не в осине,
на коей болтается плоть.

Неважно, какой там синоним,
а паче того – эвфемизм,
что может быть славным в Сионе?
Естественно, лишь сионизм.

А где-то в России плотины,
в труде, не считая невзгод,
возводит народ Палестины,
церковный советский народ.

7.
Рабочий Травкин, адвокат Макаров…
Страна неисчерпаемых кошмаров
и сердце надрывающих красот,
ничто тебя на свете не спасёт, –

а встанет или нет из гроба Сталин,
вникать не будем в мелкие детали.

8.
Каков прогресс,
таков римейк:
– Христос воскрес!
– Во истину не фейк!

9.
Я без Парижа не могу
жить ни пешком, ни на бегу,
ни в сладком, ни в кошмарном сне,
ни просто так и ни зане –
старо? Да что ты говоришь!
Я все равно хочу в Париж
и даже в мыслях не зову
Москву, Москву, Москву, Москву...

10.
Какие есть на свете города,
не города, а сущая беда,
куда и писем лучше не пиши
и даже не точи карандаши,

тут миг любой считай что навсегда, –
и страны есть такие, господа.

11.
Кого сильнее и богаче,
а уж умнее, так тем паче,
Россия? Бога? По секрету,
как ни печально для осанн,
скажу тебе, что Бога нету,
как будто ты не знаешь сам,
и, может быть, не будет долго,
и нет в Нём никакого толка
не вдруг и сразу и теперь лишь,
и ты не зря ничуть не веришь,
что будто жмёт Он на педаль,
а все равно Россию жаль.


12.
По ком звонит, не знаю, рында –
не счесть веков, планет и стран –
но за Россию мне не стыдно,
и мне не стыдно за Иран,
каков ни есть империй фарт, –
прощай, немытый халифат.

13.
День придёт и грозный Шеф
утвердит за пунктом пункт
Свой очередной гешефт
под названьем «Русский бунт», 
то бишь кто-то из князей
раскурочит мавзолей,
а кремлевские куранты
разберёт народ на кванты,
как нам в точности и лгал
Шефом избранный кагал.

14.
Родовая знать
извелась в бессилии –
как теперь узнать
гоя по фамилии:
скажем, Коломиец –
гой или ариец?

15.
Всё давно уже в полном говне,
но поётся по-прежнему всласть,
и, выходит, его эта власть,
как его навсегда Шаганэ, –

ну и, собственно, что из того,
если кончилось время его?

16.
Мир на две трети обнулив,
заходит парусник в залив,
чтоб на оставшуюся треть
благополучно умереть,
мечтая в старом добром стиле
в день знаменательный такой
о натурально полном штиле,
хотя и штиль ему на кой?

17.
В церкви я сказал иконам:
«Все равны перед законом,
хороши иль нет законы», –
и заплакали иконы.

18.
Со смертью каждого вождя
Россия воскресает,
и парится народ, следя,
как по полю, босая,
нисколько не боясь росы,
идёт-бредёт девица,
и нет в руках у ней косы,
и не остановиться…

19.
Проснуться утром чем попозже –
поближе к вечеру, возможно, –


не торопясь покинуть ложе,
играючи достать из ножен
меч, засветиться на дуэли
и умереть в своей постели
как добрый малый, вплоть до бала,
и снова выйти из пике –
кого б, скажи, не забодала
жизнь от народа вдалеке?

20.

Схожденье благодатного огня,
товарищи, не полная фигня,
но чудо, что является на бис,
а кто не верит, тот не коммунист!

21.
Пройдя процесс люстрации
задолго до ГУЛАГов,
отдельно взятой нации
пришлось призвать варягов.

22.
Его величество Народ
придумал спички, пьянки, World,
мышьяк, шнурки с ботинками
и Библию с картинками.
 

23.
Сейте разумное, доброе, вечное,
сейте безумное, злое, конечное,
с пользою сейте и сейте вотще
или, в натуре, не сейте вообще,
мантрой живя: «Же не манж па сис жур»,
только спасибо я вам не скажу,
если мне внутренний голос не врёт,
искренне ваш,
богоносец-народ.

С ПЕРВОЙ И ДО ПОСЛЕДНЕЙ ЦИФРЫ, ПОЖАЛУЙСТА

1.
Не знаю, что за идиотство,
но я попал на производство,
стоял рабочим у станка,
клепал какие-то детали, –
меня из жизни вычитали
на все ближайшие века.

2.
Шёл верблюжий караван
то ли в город Ереван,
то ли в город Севастополь,
тут с небес раздался вопль
или Божий глас всего лишь:
«Савл, Савл, что ты гонишь?» –
и не спрашивай, приятель,
как при этом Савл не спятил.

3.
Даже вышибая клинья клиньями,
иногда к себе бывайте строже:
не мечите бисер перед свиньями,
на куй их не посылайте тоже.
 

4.
Реакция свиньи на бисер,
согласно мнению пророка –
очередной свинячий высер,
с которым та ещё морока,
иначе бы зачем пророк
свиней от бисера берёг?

5.
Я председатель сельсовета,
все сжить хотят меня со света,
достали что твои клопы  –
зачем я не пошёл в попы,
страдать иного ради страха?
Тяжка ты, шапка Мономаха.

6.
На Пасху и на Рождество
цветёт и пахнет воровство,
силён порок, в порядке блуд,
и в небе ангелы поют.

7.
Мой дядя самых честных правил,
когда не в шутку занемог,
уехал навсегда в Израиль
и лучше выдумать не мог...
 

8.
Фрукты, овощи, веники,
мы живём в муравейнике,
а во вне светит солнышко
до последнего зёрнышка,
да и жизнь не голодная,
кто сказал: «Мама родная?».

9.
Со словами "I love you"
Бог стучится в дверь твою –
не пужайся, голубок,
хорошо ещё, что Бог!

10.
А гибель, знамо, придёт и так,
и кто бы ни был твой зодиак –
Селедка в шубе или Стрелец –
кого Бог любит, тот не жилец
ни в прошлой жизни, ни в оной впредь:
вступить в колхоз бы и умереть
средь молочаев и чайных роз,
но кто же примет меня в колхоз?
 

11.
Как там цезарь поживает, стал ли строже,
пребывая, может статься, в бренном теле,
что с годами не становится моложе,
как ни странно – ведь он бог и в самом деле
там у вас, а тут у нас, пожалуй, полночь,
но зато и про Сенат не вспоминаем,
даже в частной жизни, Постум Соломоныч,
Рим не вечен, что и радует: ле хаим!

12.
Не только властьимущим светит плаха,
не только по их головы елей, –
пусть не свистят про шапку Мономаха,
жить без неё намного тяжелей.

13.
Пытки, казни и доносы,
наводненья и заносы,
пар из лопнувшей трубы,
обще-отчие гробы,
днем и ночью птичьи трели,
выси, что огнем горели
и космический замах
на комических кормах,
не поймешь, какого ляда,
в общем – Матушка-Эллада
всем и каждому с лихвой,
хоть над Волгою-Невой,
хоть за Батюшкой Уралом
прямо в сей момент и налом.

14.
В свете угасающих лучей
на закате данный мир – ничей,
а на кой просвет до власти тьмы,
вряд ли знаем ангелы и мы.



ПОСВЯЩЕНИЕ  АДАМУ

1.
Моя духовная свобода
Там, где положено, – в душе,
А на лице моем клише
Из папы с мамою исхода.

Зачем же я такой послушный,
Зачем досталось мне в удел
От общей участи: так нужно?
Или я сам того хотел?

Когда безгрешною рукою
Берет за горло тишина,
Я понимаю, что со мною –
Моя доказана вина.

По существу, уже в прологе,
Чем ближе к Богу, тем ясней,
Что вряд ли выгорит в итоге
Из грязи взяту выйти в боги,
Хоть штучно, хоть семьею всей.

2.
Мой пращур выдержать диеты,
Ему назначенной, не смог –
Опасней гению запреты,
Чем вседозволенность, – урок
Одним, другим наука –
А судьи кто? О том ни звука,
Поскольку свыше только...
(см. выше)

3.
Итак, не выдержал диеты
Адам. А что же делать нам?
Могу я, выслушав советы,
Представить с горем пополам,
Как ни добра, ни зла не сея,
Не подпускать к супруге змея
И заслужить билет назад
В бездетный ныне детский сад –
Допустим так: восстать из гроба
По окончаньи бренных дней
И в путь податься до утробы,
Теряя по дороге к ней
Всё – без остатка и числа, –
В чем нас могила родила.

4.
Вопрос не только для Бедлама:
«В кого такие дураки?» –
Они, естественно, в Адама
Отнюдь не Еве вопреки,
И хоть подчас садятся в лужи,
Но в целом почитают Быль
О Господу подобном муже,
Прошедшем путь из праха в пыль.


ПЕСНЯ  О  ВЕЩЕМ

1.
«Народ не лох,
но тем и плох,
однако глуп,
чем сердцу люб» –
так рассуждал Макиавелли,
за что его едва не съели,
и прав он был или не прав,
а в честь него есть кенотаф
в старинной церкви Санта-Кроче –
не будь Тот Свет помянут к ночи.

2.
В песках пустынь и там, где льдины,
Народ и менеджмент едины.

3.
В чем римские пенаты и Русский каганат
Премного виноваты, в том я не виноват,
Пусть Русь  вступает в НАТО, а Рим идет на дно,
Мне как-то полосато и даже все одно –

Избавь мя, Боже, хоть на год
От участи любить народ.

4.
Кишен тухес юбер аллес –
Мы в истории остались,
А ведь сплошь и рядом риски
Были не вписаться в списки
Выдающихся племен
Всех и всяческих времен:
Смотришь список – ты в нем тоже –
И мороз, мороз по коже, –
Так вот в списках и живешь,
Мелочь вроде бы, а все ж…


5.
Без счета дров и переносиц
Ломает демос-богоносец,
Что православный, что дикарь –
Как с этим жить, мой государь?

6.
«Будь ты рыцарь или гицель,
А народу нужен шницель», –
Говорил Хрущев Н.С.
И остался власти без.

7.
О князьях, включая вещих,
разные всплывают вещи –
тот же сказ, сиречь базар
про Олега и хазар.

С чернью проще и короче:
не лежать ей в Санта-Кроче,
потому что бизнес-класс
не про каждого из нас –
 
куда нам до гроба раджи одного,
что в ящик сыграл от слона своего!



ЭТИКА  НАСЛАЖДЕНИЙ

1.
Как посмотришь, кто допущен к пирогу,
пирога не пожелаешь и врагу,
и поэтому – как правило – враги
без меня одолевают пироги,

а в Одессе и в Ростове-на-Дону
в сотый раз идет империя ко дну
и опять не понимает, на черта
отдирают люди шлюпки от борта –

если жить на белом свете без услад,
то зачем тогда вообще весь этот ад?
 
2.
Два прихлопа, три притопа,
два катрена, два терцета,
тут Россия, там Европа –
и другого нет рецепта,
даже если ради понта –
будь ты эллин или орк –
за окном твоим Торонто
или батюшка-Нью-Йорк.

3.
Я живу за рубежом и
ем кебаб и пью «Боржоми»,
потому как, правда, ить
надо есть и надо пить,
и не спрашивай: «Зачем?» –
надо, значит пью и ем.

А вообще мне бесконтактный
имманентен подвиг ратный,
и когда пытает скука,
я учусь стрелять из лука:
лучше недруга стрелой
кончу, чем бензопилой,
если снова рать на рать
и позволят выбирать –
кто воюет, запретив
эстетический мотив?

Для героя и для труса
подвиг – это дело вкуса.

4.
Да, я не раз бывал в маразме
и говорю об этом смело –
а вы в нем не бывали разве,
что не мое собачье дело?

В того, кого девятый вал
унес без всяких математик,
кто сам в маразме не бывал,
пусть бросит камень, – маразматик.

5.
У меня две сотки
в сталинской высотке,
пенсия и справка,
что я тебе не Кафка,
а в душе под свитером
больше чем полвека
статуя Юпитера
в образе генсека –
заруби на Твиттере
хоть кайлом, хоть шепотом:
дело не в Юпитере,
пропади он пропадом.

6.
Места достаточно гнилые
завоевали немцы злые,
но что мечтать о днях былых –
поубивали немцев злых,
что Богу, видимо, угодней,
а мы остались в преисподней.

7.
Мы на лодочке катались,
изучали матанализ –
звезды на небе висят,
нам теперь под шестьдесят:
бьют, как видишь, наши морды
долгожительства рекорды –
кто нам, глядя свысока,
прочил больше сорока?
Чьих на этом карнавале
мы надежд не оправдали?
Тянет время Небосвод –
в небе лодочка плывет.

8.
Особо продвинутых сведенья для:
сегодня погибла планета Земля,
фактически весь, так сказать, Белый свет –
что тут обсуждать? Комментариев нет.

9.
Я сам себе бухгалтер,
что портит мой характер.

10.
Все мы вышли из «Шинели»
Гоголя, мой дорогой,
кроме тех, кто из Шанели
номер тот или другой –
как бы мы ни сатанели
под каким ни есть вождем,
все мы вышли из шинели,
стало быть, в шинель уйдем,
кроме тех, кто в том туннеле
без формальностей и виз
доберется до Шанели,
что внушает оптимизм.

11.
Эволюция режима
в сущности непостижима,
как бы ни был прав режим,
отчего мы и бежим
в добрый час с утра пораньше –
кто куда и чем подальше.

12.
Кошки и дворняжки,
пешки и братишки,
я и сам в тельняшке
из такой же книжки,

и дивясь на воды Рейна,
свой тяну коктейль –
тут моя деревня,
вот он мой e-mail.


ЧАША
(рассказ о явном, зато в стихах)

Ложь изреченная есть мысль.
Правда
Мы мирные люди,
Но наш Мерри Попинс
Стоит на запасном пути.
Из классики Страны Чудес

.
Памятка: все персонажи, нации и сверхъестественные существа, упоминаемые в данных частушках, выдуманы автором, и любые совпадения с именами физических, исторических или мифических лиц и народов, существующих в реальных природе, науке и религии, есть лишь полное или частичное недоразумение.

1.
Все – евреи, лишь Бальзак
Запорожский был казак,
Переписывался с Гусом
И дружил с Христом Иисусом.

2.
Часто оба после баньки
Вечерами близ Диканьки
Перед тем, как засыпали,
Говорили о Граале,
Раздражая хуторян,
Лиц, похожих на армян,
Или, может быть, германцев,
Мастеров народных танцев,
Хоть в то время человек
И не ведал дискотек.

3.
Не поймешь всего до точки:
На сакральной, что ли, почве
Иногда на танцплощадке
Возникали беспорядки,
И порой во время оно
Доходило до ОМОНа*,
То бишь каждый рвался в бой
Всех своих между собой,
Ну а сразу после драки
Вспоминали о Бальзаке,
И людей тянуло вдаль –
Отвоевывать Грааль,
Даже тех, кто в том Граале
Ничего не понимали –
Тут какие примешь меры?
Так возникли тамплиеры.

4.
Не то чтоб миром правит хунта,
А я ее не замечал,
Но просто каждая секунда
И есть начало всех начал,
Тем паче – каждая эпоха,
Не говоря уже об эре –
Конечно, можно видеть лоха
В любом конкретном тамплиере,
Но кто не знает: всякий гений
Суть плод отдельных недостатков
И постоянных заблуждений,
А что касается порядков,
То социальная беда –
Его обычная среда.

5.
Христос ушел, Бальзак остался,
Нечистый дух в ночи метался,
Германцы отошли ко сну –
Кто в КПЗ**, а кто снаружи –
И вопль: «Спасите наши души»***
Держался прямо на весу.

Дневные и ночные звери
Вели дела согласно вере
Своих отцов, а между тем
История все не кончалась –
То ли к себе питала жалость,
То ли с ума сошла совсем.

6.
Так скажем Господу спасибо
За чашу выпитую, ибо
Он мало что у нас просил,
Зато каким делился хлебом:
И я там был и даже не был –
Не знаю, как хватило сил!

7.
Пусть это глупости, однако,
Вполне возможно неспроста,
Читают до сих пор Бальзака
И ждут пришествия Христа,
Не забывая о Граале,
Ну, и так далее…

8…****

* ОМОН – в те времена это отряд милиции особого назначения.
** КПЗ – это камера предварительного заключения во все времена.
*** Спасите наши души – это SOS.
****8 – это символ бесконечности, поставленный на ноги.




ДАР

1.
В медалях вся и в орденах
Ко мне любовь явилась, нах...

2.
Не попрекай, что на мели
Я из себя не корчу пана,
Пока в душе цветы цвели,
Я тоже дрался до тюльпана
Последнего, что не в напряг, –
Ещё бы знать, кто был мой враг.

3.
Я давно уже линяю,
Чтобы не сказать лысею,
За бугром, но даже тут
Илиады всей Расеи
И ее же одиссеи
Что-то мне напоминают,
Чем-то за душу берут.

Жизнь сложилась не по-детски –
Что ни день, то закидоны –
Хорошо нам было греться
В храме имени Мадонны
В год от мира сотворенья
Не припомнишь ли какой?
Ты на лавочке сидела,
И душа моя балдела,
Обживая откровенье:
До тебя подать рукой!

Время шло бандитским ходом,
Ты довольствовалась медом,
Я, конечно, был уродом -
И куда девался Рим?
Где теперь твоя Расея?
Невозможной пылью сея,
Вся на свете Иудея
Доставалась нам двоим.

В общем, Эни, Бэни, Такл –
Лишь бы только Бог не плакал -
Закатилось солнце за пол,
И тогда для нас одних
Лично Ворон с того фронта
В переводе К.Бальмонта
Прокудахтал не без понта
Что-то вроде:"Невернихт".

4.
Жизнь – это в том числе и сказка,
Вот он и светится лицом,
Восстав из гроба службы царской
По меньшей мере мертвецом,
И восхитительно свободен
В движеньях, даром, что не жив,
Он сам себе привет Господень
Проходит мимо сторожих
И сторожей земных угодий,
Которым он не свой уже,
Последний слушатель мелодий,
Что месятся в его душе,
Де-факто гражданин гламура -
Хоть не ахти каких сортов -
Де-юре выбраться из Ура
Он в принципе всегда готов,
Такой себе носитель данных
Нехилых, да чего там - змей,
Местечек сын обетованных,
Отец бесчисленных семей,
Он допьяна испив из чаши,
Вполне безропотен и тих
Глядит, как в небе птицы пашут –
Зачем? И что ему до них?




ПРОТИВ  ВСЕХ
1.
Конечно, Солнце – бог,
Холера ему в бок!

2.
Встает с колен Святая Русь,
А я снаружи
В горах Швейцарии лечусь
И мне все хуже.

Зато, бывает, в наш отель
Подобьем тени
Вильгельм зайдет, тот самый Телль,
Встать на колени.

Такой великий и простой –
Едва заметен –
Стоит он час, стоит другой,
Стоит и третий.

И пусть кривляется портье,
И в окнах тучи,
И постояльцы еще те,
А мне все лучше.

Не знаю, кто пойдет с ножом
На Русь Святую,
Но побывай в краю чужом –
Рекомендую.

3.
В Москве хоронят олигарха,
А мне ни холодно, ни жарко –
Бог с ним, как впрочем и со мной,
Хотя себя немного жалко,
За что и выпьем по одной.

4.
Не то чтоб конченым глупцом,
Я просто стал моим отцом –
Теперь до самого конца
Придется чтить в себе отца.

5.
В рот змее глядит факир –
Здравствуй, здравствуй, Третий мир,
Где сегодня, как вчера,
Всласть разинут неба омут,
Где всему еще живому
Светит черная дыра,
Где давно уже пора,
Да не надо торопиться
Ни за что и никуда –
Разве только заграницу,
Если только навсегда.

6.
В песок ли мордою, в салат ли,
Но так уж лучше станет вряд ли.

7.
Воскреснешь и опять сыграешь в ящик,
И, догоняя прошлое с трудом,
Услышишь снова: «Всяк сюда входящий,
Оставь надежду – кончился дурдом».

8.
В который раз пройдя по полной
Вдоль неевклидовой прямой,
Израиль, отпусти народ мой,
И – с Богом – сам иди домой!


9.
Я не хочу лежать на кладбище
Ни как покойник и никак ваще.

10.
Герои знали и злодеи
Всего Советского Союза,
Что в Иудее иудеи
Распяли Господа Иисуса.

Но облажались разночинцы,
Простой народ и генералы:
Христа распяли палестинцы,
Евреев там и не бывало.

11.
Ну что тебе сказать о жизни, Ленка –
Я мучаюсь на уровне Шевченко
Тараса, то есть меньше Мандельштама,
Хотя еще не вечер, скажем прямо.

12.
Что церковь? Синагога –
Хоть Святцы не листай!
А правильного бога
Теперь зовут Китай.


ВРЕМЯ  ПСАЛМОВ

1.
Вряд ли меня Ягве
пригласит в «Арагви».
2.
Песнь херувимскую вслух напевая,
Ангел свалился с подножки трамвая,
Впрочем, не лучше не стал и не хуже
Можно сказать – ни внутри, ни снаружи –
И, если надо, готов, напевая,
Снова висеть на подножке трамвая
Или исполнить другое задание,
То есть, совсем не ему в назидание,
В городе всюду забегали мыши,
Стали часы и поехали крыши,
Словно бы свыше спустили напасти –
Черт подери эту логику власти!

3.
Себя ли ради жук ползет?
Его судьба – лишь эпизод,
Но слышит зов он, словно Жанна,
А Жанна в той же мере жук,
Но я такого не скажу,
Блюдя политкорректность жанра.

4.
Ничем не хуже штат Коннектикут
страны моей, единственной на свете,
за коим чертом я не там, а тут
никто из смертных толком не ответит –
теорий просто тьма на этот счет,
но можно догадаться без теорий:
сам по себе не так уж страшен черт,
пускай живет, кому какое горе,
пускай плетет как хочет кружева,
пусть отравляет быт всего квартала –
еще и за него переживать
общественности только не хватало!

5.
Совершая труд полезный,
катит дворник бак железный
с мусором всего двора –
это пять часов утра,
это город в Палестине
на еврейской половине,
и в округе – свят, свят, свят –
муэдзины голосят
под трезвон колоколов:
у монахов свой улов
и свои у них приколы,
дворник думает: «Нацболы –
это мы, а вот меньшинства
чинят всякие бесчинства,
допекли, хоть свет туши,
да и наши хороши,
чтобы не сказать, что наши,
между нами, хуже даже –
это дискурс виноват…»,
дворник чистит автомат,
ладит лук и точит саблю,
в банк сдает метлу и грабли,
а за сим из-под песка
поднимаются войска:
атлетические танки,
в танках всяческие панки,
впрочем, бывшие уже
и в натуре, и в душе –
молодежь как молодежь –
пусть врага бросает в дрожь,
а не только пап и мам:
Аз воздам!

6.
на въезде в город Энск
стоит от века Сфинкс
по телефону секс
его идея-фикс

и снится ему что в пустыне далекой
где каждый прохожий не наш
в песке утопая грустит одиноко
до боли знакомый типаж

а тот в свою очередь вычислил Сфинкса
что впрочем в порядке вещей
поскольку не может нормальная бикса
такому присниться вообще

тут вряд ли что выгорит кроме прелюдий
не быть истуканам вдвоем 
плохого о них не подумают люди
в контексте сугубо своем

история эта не только о сексе
она и дружбе вполне
вот собственно все что я знаю о Сфинксе –
не больше чем он обо мне.

7.
А как же дворник? Жив ли он,
пал смертью или взят в полон –
все это частности, а в целом
такой выходит брудершафт:
политкорректность хороша,
политконкретность портит дело.



КРОНШТАДТ
(сказание о  смысле)

    ...И  было  ему  непонятно  стыдно  не  то за себя, не то за
  американца, не то за Россию, не то за Европу.
                Всеволод Иванов. «Бронепоезд №14.69»


1.
В Кронштадте, как всегда, мятеж –
А кто бунтует? Да все те ж
И с тем же результатом
На том же поле ратном,
Где наших бьют, понятно,
Но все равно – приятно!

2.
Бронепоезд садо-мазо
был не защищен от сглаза
и не выполнил приказ,
и не важно был ли сглаз –
просто надо делать ноги,
раз не с нами Бог – о, боги!

3.
Пускай я в жизни не был Крезом,
Но ел картошку с майонезом
И охранял салон-вагон,
Где все сияло от погон,
Потом была погоня,
Чтоб не сказать облава,
И прочая агония,
А с ней дурная слава
Длиной до следующих смут,
Когда нас, может быть, поймут.

4.
Иных уж нет, а те на зоне –
Что толку в этаком резоне,
Хотя любой другой резон,
Конечно, тоже не озон –
Вот и дыши озоном
Вотще назло резонам.

5.
Родился  на своем веку
И умер в собственном соку,
То есть практически исчез
С концами всеми, вести без,
Притом что нам остался труп,
И осязаем, и сугуб –
Не сетуй, каждый обеспечен
Бессмертием, хотя не вечен,
И человеку кануть в Бозе
Навряд ли легче, чем березе,
Или трудней, чем муравью,
Прощай, природа – I love you!

6.
Да, мы друг другу грызли горло,
но дружно, весело и гордо –
бывало, весь ареопаг
на радостях плясал гопак –
и зависали небеса
и подавали голоса,
и самый медленный папирус
плевать хотел на антивирус,
раз наступило время порч,
кого ты из себя ни корчь!

7.
Я рад поверить и задаром,
Что Зевс питается нектаром –
Нам не дано предугадать,
Кому придется голодать,
Будь ты хоть эллин, хоть вандал –
А то еврей не голодал!

8.
А ведь была страна Рассея,
где пили водку не косея,
где по усам икра текла,
зерниста, будто из стекла,
где царь пешком ходил на вече,
причем в обличье человечьем,
людьми своими не соря –
не будем, впрочем, про царя.

9.
Деревья, звери, птицы, рыбы
так много рассказать могли бы,
но смотрит на туземца брит
и ничего не говорит.

10.
Китаец сделал революций
не меньше, кажется, чем росс,
а разве так велел Конфуций,
чему их там учил Христос?

11.
Алло, гусары и драгуны,
пора сдаваться, мы не гунны,
сам государь сошел с ума
и Богу молится, и тьма
скучает по его портрету,
за ним повсюду семеня –
гарсон, карету мне, карету,
а к ней, желательно, коня.

12(а).
Кто есть кто, и кто никто есть,
показал нам бронепоезд
тут внутри и там снаружи,
как шутя – ему вольно:
на войне повсюду хуже,
но, опять же, не без «но».

12(б).
Пускай врачи – исчадья ада,
но все равно лечиться надо,
желательно до смерти самой,
раз шутки плохи с этой дамой.

14.
Мой друг отправился на воды
считать жиры и углеводы,
питаясь варевом из трав,
и в этом он, конечно, прав,

а здесь не то чтоб так уж кстати,
но, как всегда, – мятеж в Кронштадте.


ЧЕРНЫЙ  ХОД
  Посвящение всем

У Генриха Сапгира
И Бедного Демьяна
Одна и та же лира,
Как это ни странно –

Да не бросим камень
В тех, кого нет с нами,
Ни в того, кто есть –
Вот такая жесть.

1.
Фабрики, заводы –
Сущие уроды,
Но, мон шер, и с пьяни
Не ходи в крестьяне.

Кабы не планида, не непруха кабы,
Не пошел и я бы в мужики да бабы,
Не косил бы травы в закрома державы
И забил бы болт на того, кто лорд –

Слушай, правда, что ли,
Есть свобода воли?
 
2.
Богу – богово,
Волку – логово,
Партии – слава,
А ты с кем, Клава?

3.
Я спросил у Изи К.:
«Что такое физика,
Как ни кровь и почва?»
Он ответил: «Точно –

Солнце на закате,
Как бычки в томате,
Как волчицы чары
Для ее волчары.

Да и сам ты тут и сям
Приобщаешься к корням:
Папа – Пинхас, сын – Моше –
Хорошо как на душе!»

4.
Когда нечего жевать,
Людям есть чего желать –

Под покровом вещей Тверди,
Слушая Джузеппе Верди,
С томиком стихов Сафо,
Как не будешь комильфо?

А когда всего в достатке,
Массы в полной непонятке
И волнуется народ
День за днем, за годом год –

Так на кой скрывать, в натуре:
Каждый хочет быть в гламуре
С головы до самых ног,
Да поможет ему Бог!

5.
И я, и ты, и Мона Лиза
Придем к победе коммунизма,
И в час крутых метаморфоз,
Внимая завываньям блюза,
Мы встретим без особых слез
Распил Советского Союза.


6.
В жару любую и в мороз,
Гляди, бегут за кругом круг
Атос, Портос, Иисус Христос
И гений, паровозов друг.

И в их глазах такая сталь,
Что в эти несколько минут
Мне ни черта для них не жаль –
И впрямь, пускай себе бегут!

7.
День и ночь на троне
Сатана в короне,
Впрочем, если честно,
Там ему и место.

8.
Кровь, почва, женщина, они же -
Любовь, комсомол и весна -
До встречи, дай-то Бог, в Париже,
Что лучше, чем на Небесах,
Где комсомола и любви,
Возможно, нету - се ля ви!

9.
Молчи, скрывайся, не проси,
Причем не только на Руси,
И чтоб продлились дни твои -
Не верь, не бойся и таи,
И, может быть, пройдут года,
И не случится ничего -
Чем черт не шутит, господа,
Помилуй Господи его.

10.
Доложи в политотдел,
Как весь мир от нас балдел,
Как над отчими гробами
Мы опять столкнулись лбами -

Пусть рассудит Сам Всевышний,
Кто в отечестве не лишний,
Пусть на площадь Таньаньмынь
К нам сойдет, а там - аминь!

11.
К тому, что прожил тяжело
Еще и помер нелегко,
И пусть уже он далеко,
Какое все же западло!

12.
Небо низко, время близко -
Это даже не зачистка,
А так себе:" По коням –
Никого не тронем!"

Что за всадник – сущий бред -
Конь под ним как будто блед -

В этой жизни-небыли
Сказки не для мебели -
Хрен поймешь, где местная
Власть, а где Небесная.

Ни проснуться, ни уснуть:
Всюду нечисть, чисто, жуть,
Для раздумий пища,
Вот и все, дружище!

МОРАЛЬ
Слабость - дорога к подлостям,
Сила - дорога к мерзостям:
От каждого по способностям,
Каждому по потребностям.
      

ЗАПИСКИ  КОЛОНИСТА
                «Незваный гость хуже аборигена»
                Колонист.

1.
Бог не заходит в Интернет
Не потому, что Бога нет –
Не заходил и не зайдет,
Хоть бейся головой об лед,
О чем предупреждал Спиноза,
Но мы не поняли прогноза.

2.
Исправить прошлое немного
Вполне по силам нам самим:
Вернем Спинозу в синагогу –
Нельзя быть вечно в ссоре с ним,
Но можно средь крещеных наций
Блюдя лицо и интерес,
Перед Христом не извиняться,
Поскольку он и так воскрес,
Нас убедив, что на погосте,
Мы, как везде, всего лишь гости.

3.
В родных краях аборигены
К своим корням, конечно, ближе,
Об этом помнят наши гены
И наши души с ними иже.
Не то в сафари на чужбине:
Зверье снаружи, ты в кабине,
Кайфуй, пока не надоест -
Свинья не выдаст, волк не съест!

4.
А в остальном и спору нет -
Бог не заходит в Интернет.



ТЕБЕ,  КОГДА  ТЕБЯ  НЕ  СТАЛО
                О.Р.

1.
... а что до публичных кар,
то не сомневайся в них:
Голгофа не Боливар -
вынесет и троих.

2.
Смешно доказывать, что Юг
не самый слабый в мире глюк,
и если кто в мечтах высок,
то на черта ему Восток,
который был и есть отстой,
как Бога выстрел холостой,
с какого ни подъедешь бока,
и нет восточнее востока,
чем Иудея, видит Бог -
кто б на нее подумать мог!

3.
Израиль - это рыба первой свежести,
за что к нему и всяческие нежности -
иллюзий в этом смысле и не строй,
а Третий Рим - он тоже не второй.

4.
Ты погибаешь на миру,
которому не ко двору
пришлась, за что его прощала,
как разумела и могла,
пока тебя не съела мгла,
как ты сама ей обещала.

5.
Я там пока что, где живу,
тебе же, как всегда, в Москву,
где Кремль высок и краснощек,
где серый волк зубами щелк,
где ступа с бабою Ягой,
где в членовозе дорогой
генсек ЦК КПСС,
где для тебя Христос воскрес,
тобой от кесарей храним,
где никакой не Третий Рим, 
а самый настоящий,
где глушь таежной чащи
на всякий случай под рукой,
и где ты обрела покой...

6.
... но строго между нами,
а на фига цунами?

ВОВОЧКИАДА
(детишкам нашим что-то вроде
стишков не только о Володе)

1.
Для девчонок и мальчишек
вождь в годах нуднее книжек,
нужен лидер-октябрёнок
для мальчишек и девчонок:
Who is Vova от и до,
и зачем ему дзюдо?

2.
Тут есть место для догадок,
выражаясь осторожно,
что пострел не так уж гадок,
как себе представить можно,
и отнюдь не меньше нас
обожает нефть и газ,
Бог весть кем мечтая стать, –
ну какой же это тать?

3.
Ты, дружок, себя возьми –
кто царем, а кто генсеком –
люди стать хотят людьми,
как тут будешь человеком?
 

4.
В общем, в пику конкурентам
лет, возможно, через сто
станет Вова президентом,
хоть покуда он никто –
как такое может быть?
Не пойму – теряю нить.

5.
Впрочем, присказка не блеф,
даже, кажется, не миф:
на кону сама РФ
в свете мрачных перспектив,
тянущих на Страшный суд,
а суду не до красот,
но страну опять спасут –
догадайся, кто спасёт.

6.
Так ли, нет – не знаю, дети,
но по всем честным домам
есть кому о нас радети,
кроме наших пап и мам:
а иначе как народ
жив – с чего ему так прёт?
 
7.
Таковы судьбы ступеньки:
Вову в центре и в глуши
люди любят не за деньги,
но, пожалуй, от души,
потому как люди наши
чуждых нам морально краше.

8.
Нет ЦК КПСС,
кануло Полибюро,
но нельзя любови без
на земле творить добро:
изначально о Володе
миф не может быть не в моде,
с чем я спорить не берусь –
кто крестил когда-то Русь,
кто ей дал табак и ливер,
скажешь, Пётр? Нет – Владимир!

9.
Этот миф, как в поле мина,
как в ночи тот самый тать –
тут бессильна медицина,
можно даже не мечтать,
и в пределах окоёма
против Вовы нет приёма
даже в области дзюдо,
и, рябой или картавый,
вождь в стране как нота «до»,
все равно какой октавы

НА  СМЕРТЬ  ЭПОХИ

1.
Возможно, там и впрямь Вергилий,
а здесь и те, кто не любили, –
пусть пальцем у виска крутя –
его щадили, как дитя,
хотя в той самой сверх державе
всех в несмышленышах держали:
поэт-дитя, дитя-кузнец,
дитя-всему и всем хрендец –
смотря в какие дети
запишут дяди эти
тебя, но с помощью твоей
при всех раскладах – так, Андрей?

2.
От того, что Дух вселенский
заключен в порядок флотский,
погибает Вознесенский
и не воскресает Бродский –
остаются имена,
называя времена:
что ни имя – светское,
если не духовное,
что ни время – детское,
то есть не бескровное.

3.
Бог в разведку ходит с каждым,
да не каждому везет,
что весьма смущает граждан –
просто поедом грызет.

4.
А за что Госпремия
в области словесности?
А за то, что время я
коротал на местности.

5.
К топору зовите ru,
но, пожалуйста, без рук:

даже посылая Рим на
все четыре стороны,
будем вежливы взаимно,
словно птицы-вороны.

6.
...но какой поэтище
был на белом светище.


НОВОГОДНИЕ  МАНСЫ

1.
Большего и не проси,
чем подарок новогодний:
нынче праздник на Руси -
Обрезание Господне!

2.
Не страна, а полный бред -
До хрена в ней лишнего:
Убирайся в Назарет
Я.Свердлов из Нижнего!

3.
Тот из Назарета,
этот из Яновки -
просто оперетта
в Бога постановке,
да еще на горе
всем врагам народа
выходец из Гори,
как на раны сода -
не томи, услышь, Бин Ладен,
покажи им Баден-Баден!

4.
Поступили с ними грубо,
Пострадали сразу оба -
Бубу выгнали из клуба,
Боба вынули из гроба.

Только  мир не так уж глуп,
Если не высоколоб -
Буба снова принят в  клуб,
Боб опять уложен в гроб.

И чего боялся я?
Хоть в огне гори ты,
Все вернется на своя
Вечные орбиты.

5.
на безымянной высоте
а может быть и ниже
живешь в трудах и нищете
к отчаянью все ближе
и весь ты максимум деталь
из фильма Лени Рифеншталь
что в сущности предрешено
как на жене обновка
другого нет у нас кино
такая обстановка

6.
Все-таки, комедия
ваша Википедия.

7.
Да, мы пили то вино
и смотрели то кино -
фильмы мэтра Эйзенштейна
стоили того портвейна
цвета комплексная пытка,
а еще была Магнитка.

8.
Нет, любая педия,
все-таки, трагедия.

9.
Здесь когда-то устал караул -
может быть он уже отдохнул?
Или все еще нет, может быть?
А папирус - подвид рода сыть -
вымирает, как пишут о нем,
повсеместно и  ночью и днем,
а зачем это надо ему,
недостаточно ясно уму.

10.
Хоть испарись, а что-то все ж
с собой в могилу унесешь!

11.
Послушай, траурные урны
пускай останутся гламурны,
как, скажем, храмы Сиракуз -
причем тут, на фиг, личный вкус?

12.
Дождик, дождик, мороси,
Только не сегодня -
Нынче праздник на Руси,
Верь-не-верь Господне
Обрезание, и вот
Под амбре закуски
Выпьем за грядущий год,
Чтоб совсем по-русски!



ПРОЩАНИЕ  С  ОРЛОМ

Пролог:
В синем небе явлен некто
чисто в качестве объекта:
веселится и ликует весь народ –
эта штука посильней, чем пароход.

1.
Прекрасен status quo, ан хрен
обломится без перемен –
не попугай, так, скажем, стерх
над хищником одержит верх,
и кто бы ни имел кого,
но снова будет status quo.

2.
Круче инфы нет – o, yes –
чем знамение Небес.

3.
Не звезда, не дирижабль –
в небе батюшка-журавль
неформальный – ну и пусть –
догадайся, что за гусь.

4.
Когда вселенных бесконечно много,
тогда не знаешь, думать что про Бога –
а их, пожалуй, больше, чем одна,
и в каждой Бог, а так же сатана
решают, кто здесь раб, кто господин,
и, значит, я на свете не один.

5.
«Ребята, заряжайте пистолеты –
какие могут быть еще куплеты» -
когда-то пел а Одессе куплетист,
который перед Богом нынче чист.

6.
За вашу, брат, и нашу несвободу
я лично не готов в огонь и в воду,

и пусть на ладан дышит наш завод,
нигде нет краше наших несвобод,

а если даже где-нибудь и есть,
на кой они мне там, когда я здесь?

7.
И в городе, и на селе
в согласье с Божьей Волею
всем хватит места на земле,
а под землей тем более,
но почему-то тянет нас
не на Венеру, так на Марс.

Как, в самом деле, человек,
какой бы бес ни нес нас,
до солнц добрался и до вег,
пересекая космос?

Вот, вроде, новый мир – а хрен:
там испокон абориген,
ни дать, ни взять туземец –
китаец или немец,
и кто с ним – Бог или Аллах -
неважно, дело не в словах.

8.
Кому конвой, кому охрана,
кому архангела сопрано.

9.
Не жди, чувак, что Ален Вуди
расскажет правду о Талмуде,
что Вуди Алену в упрек:
Талмуд не больше, чем Нью-Йорк.

10.
«Увы» и даже «ах»,
но я уже в летах
немалых, а лета,
как некая плита,
хотя на склоне дней
не хочется о ней.

11.
Отрадно видеть, Боже правый,
в Твоей деснице меч кровавый
и, содрогаясь, слышать гром:
пора отмерить злу добром.

Эпилог:
Коронованные звери –
покровители империй,
вот и пожелаем лёве
проливать поменьше крови,
а двуглавому орлу
не садиться на иглу,
чтобы пичку не порол,
и вообще – прощай, орел!