свобода, равенство, братство

За прошедший год у меня появился белорусский опыт. Раньше мои знания ограничивались транзитом через Минский аэропорт.

Там прекрасные блины с грибами исключительно за рубляу и совершенно фантастические светлоглазые натуральные блондинки-пассажирки.

Даже я, живущий всю жизнь среди славянок, не мог отвести глаз от белорусского женского типажа. Истинно говорю – фантастика! Десятки соломенных блондинок с прозрачными глазами. Не  смотришь на ноги, на фигуру – только на лицо уставишься, как завороженный.

Одна, вторая, третья… И будто растворяешься в них, плывёшь, а потом летишь куда-то с ними, вернее между них. Лебёдушки...

До тебя им естественно никакого дела нет. Что, кстати, тоже необычно. Наша обязательно сверкнет глазами или бровью поведёт. Здесь ничего. Не скажу, что холод или равнодушие, а будто берёзовая роща о своём шелестит. Непонятен язык.

Но не суть…

Нужно было мне съездить из Киева в Беларусь к нотариусу.

В Киеве я временно, как ВПЛ  - временно перемещённое лицо из Донбасса, где у меня есть кое-какое имущество.

Власти самопровозглашённых республик Донбасса не принимают документы, заверенные украинскими нотариусами.

Пришлось мне ехать к ближайшему нотариусу за рубеж. Таковой оказался в городке за 50 км. от границы.

Таможенники и пограничники как везде: «Куда? Зачем?».

Спрашиваем у них: «Где у вас заправка?»

«В городе Н».

«Одна?»

«Одна. А зачем в одном городе больше одной заправки!», – удивляются.

«А бензин там хороший?»

Этого вопроса белорусы вообще не понимают. Вроде бы на русском языке общаемся, но впадают в ступор. Смотрят с удивлением и даже с подозрением своими белёсыми глазами.

«То есть как это хороший бензин? Что за люди с Украины приезжают – не знают русского языка».

Только к вечеру встретился нам человек, который бывал в Украине и пояснил, что в Беларуси один бензин Мозырьского завода. Вполне, кстати, хороший оказался бензин.

С нотариусом я созвонился заранее и он нас ждал.

Услуги нотариуса нужно оплачивать в банке. Наличные деньги не принимает. В 10-тысячном городке 2 банка. В госбанке очередь, но банк работает без комиссии. Вообще!

В коммерческом банке комиссионный сбор.

Мы припарковались у банка на пешеходном переходе, не заметив «зебру» из-за снега.

Из банка вышел мужик и приложил нас крепким словом: «Куда стали! Здесь люди ходят!»

Стали в хвост очереди. Увидев необычных клиентов, к нам подошла женщина по виду уборщица. Спросила, что мы здесь делаем, но доброжелательно, с явным желанием помочь.

Оказалось, что только в одном окне из четырёх можно сразу продать доллары и оплатить услуги нотариуса.

Люди в очереди получали зарплату и платили коммунальные платежи. Зарплата 100-150 долларов.

Кассир с НАШИХ СЛОВ записала полностью наши ФИО и домашний адрес.

От благодарности частный нотариус категорически отказался: «У нас за это можно с работы слететь. Исключено – даже не думайте».

Квитанции, которые мы привезли из банка, нотариус не проверял. Не глядя положил в папку.

Чудные люди!

Белорусские этюды завершила Алёна. А каким бы ещё могло быть имя!

С Алёной я повстречался в Карпатах, куда прибыл по делам. Жил в маленькой гостиничке на пять номеров. Фактически это двухэтажный дом, где есть кухня и каминный зал.

Алёна с подругой и дочерью катались на лыжах, а я ночевал.

Вечером топили камин. Хозяин ставил чайник. По-домашнему было.

Алёна директор швейной фабрики в Беларуси.

До кризиса у неё работало 600 швей. Теперь 100.

Проверить директора легко, настоящий или нет.

«Какая температура воздуха в цехе зимой?» Если знает, значит не настоящий директор.

Фабрика Алёны до кризиса шила 12 тысяч женских платьев в месяц. Теперь 3 тысячи. Всё на Россию.

Ткань берут импортную. Ацетатный шёлк из Китая, Индонезии, Таиланда, Вьетнама.

Готовое платье стоит 3 тысячи рублей. До кризиса это было 100 долларов, а теперь 50.

Вот и считайте прибыль! До кризиса швеи получали 500 долларов в месяц, а теперь 250.

Алёна меня уделала. Суть в том, что её знания мировой экономики по сравнению с моими ноль, ну и Гоббса она не читала.

Я не нарывался на разговор. Алёна сама начала. Понимает прекрасно, главные реперные точки наших общих проблем – Донбасс и Крым.

«Когда война закончится?», – спросила.

«Я, – говорит, – очень переживаю за всё человечество, за Землю нашу всю. Взять хоть то же ГМО. На Украине продукты вкуснее. У нас уже нет натурального».
 
Прочёл я им лекцию, не удержавшись от продвижения либеральных ценностей и принципов свободной экономики.

Не спорила. «Интересно», – сказала.

«Я, – говорит, – полностью поддерживаю нашего президента Лукашенко. Коррупции в стране нет. Если деньги на дорогу выделены, то строят дорогу, а не коттеджи в лесу. Медицину не загубили. Учителя не обижены».

Я попробовал было опять за своё – дайте людям свободу, отпусти народ мой, а Алёна тихо так и спокойно объяснила.

«Перед нами три страны с одинаковым народом. Россия, Украина и Беларусь. И три разных истории после распада СССР. Я считаю, что при всех проблемах в Беларуси простым людям живётся лучше».

Я опять за своё – свобода, а Алёна посмотрела на меня прозрачными глазами и сказала: «Свобода, равенство, братство».

Голову даю на отсечение, что не знает она, что это лозунг Великой французской революции и Французской республики, и про саму эту революцию вряд ли что знает…

Но я-то знаю, и как объяснишь, что у Гаити тот же лозунг?

Самому себе же не объяснишь.