Ангелы из села Осино-Гай. Глава 5

           Сибирская весна отличалась от всех прочих вёсен своенравным и крутым характером. Тепло нередко приходило с запозданием, но природа неизменно брала своё, особенно буйным нравом отличались реки. Не вялотекущие талые воды, а настоящая стихия ожидала деревни расположенные в низинах. До позднего вечера на речке трещало и ухало. Радостное беспокойство охватило не только местную ребятню, но и взрослых. Паводка в Шиткино не боялись, но детям строго-настрого запрещали выходить на берег Бирюсы. Ледоход, ледоход! Завтра ледоход начнётся! Только и слышалось вокруг.

           Любовь Тимофеевна, погружённая в нелёгкие думы, относилась к этим ожиданиям равнодушно. Она с особым нетерпением ждала окончания учебного года. Космодемьянские готовились к переезду в Москву. Вернувшись с работы, позвала дочь:
           - Зоя иди сюда, смотри, что я тебе принесла.
Она развернула беличью шубку, встряхнула и погладила рукой мех:
           - Ну как!? Красота!
           Зоя не разделила радости и попятилась назад. Мама удивилась такой реакции:
           - Ты чего? Это для тебя. Примерь.
           - Нет.
           - Да, ты что, одень сейчас же.
           - Мамочка, я не хочу. Я знаю это же белочки.
           - Были белочки, а теперь шуба. Посмотри, какая прелесть! Что ты выдумала опять. Одевай, я кому сказала.
           Девочка отчаянно мотала головой. Анатолий Петрович лучше понимал тонкости характера дочери, и поспешил на выручку:
           - Люба, ей не нравится. Не стоит настаивать.
           - Нет, стоит. Ещё как стоит! Знаешь, сколько я за неё заплатила? Хотела, чтобы наша дочь в Москве выглядела не хуже других детей.
           - Она и будет не хуже. Люба, не переживай, подарим кому-нибудь.
           - Мне бы кто подарил.
           - Не ворчи, старая будешь, ещё наворчишься.
           - Всё у вас не как у людей. Одно слово – Космодемьянские.
           Зоя прижалась к отцу. Анатолий Петрович только весело парировал:
           - Да, Космодемьянские и гордимся своей фамилией. Так, дочь!? Люба, ну ты чего, расстроилась что ли. Мы, честное слово, ценим всё, что ты для нас делаешь, и любим тебя.
           Любовь Тимофеевна ещё раз осмотрела шубку, вздохнула и убрала за занавеску, которой была прикрыта вешалка для одежды.

          Зоя понимала, что мама для неё старается, но ничего не могла с собой поделать. А чтобы загладить свою вину, вызвалась помыть посуду. Почитала Саше перед сном книжку и без напоминаний сама легла в кровать. Маленький братишка уже сопел, а ей долго не спалось, мысли были заняты главным событием. Ледоход! Ничего важнее и значительнее быть не могло. Даже дух захватывает! Она ни разу не видела настоящий ледоход на большой реке, и весь день крутилась под ногами у взрослых, слушая чужие разговоры, раскрыв рот от удивления. Жизнь в селе не отличалась разнообразием, и девочка ворочалась в постели, боясь пропустить такое важное и весёлое зрелище. Старожилы пугали страшными знамениями, но все рассказы были рассчитаны на подростков, чтобы не совали свои носы, куда не следует.
           Ожидания оправдались. Берег пестрел зеваками, было как на ярмарке весело и шумно. На проплывающей мимо льдине притаился зайчишка.
            Мальчишки стали бросать в него снежки:
            - Заяц, заяц, смотрите, там заяц!
            - Эй, ребя, бомбите его!
            - Ну, что, косой, попался!
            - Эх, шапка пропадает!
            - Какая теперь из него шапка, вот мясо пропадает.
            - Да влип косой серьёзно.
            Зоя нервно дёргала отца за полу расстёгнутого полушубка:
            - Папа, папочка! Смотри, зайчик! Надо его спасти! Что же делать!
            Анатолий Петрович взял девочку за руку и потянул за собой:
            - Побежали к островку, там, на повороте льдины образуют затор, и мы его поймаем.
            Всё так и получилось. Бедный зайчишка был спасён. Папа отогрел его у себя за пазухой, дал немного детям поиграть, а на следующий день выпустили зверька на волю.

            Закончился ледоход. Ночами вдоль берега нарастала тонкая ледяная оторочка, но с каждым днём становилось теплее. Проклюнулась первая зелень, и полноводная Бирюса несла свои воды уже не так напористо. Анатолий Петрович взял у соседа лодку и позвал Зою прощаться с рекой. Тёмная глубина пугала девочку, но отец передвинул доску служившую сиденьем и усадил дочь ближе. Она сразу успокоилась. Упругие волны бились о борта, но хрупкое судёнышко держалось уверенно. Немного отплыв по течению, Анатолий Петрович расстегнул телогрейку и достал икону, Зоя ахнула, так она была хороша:
            - Красивая какая. Это и есть Татиана?
            - Нет. Это сама Матерь Божья с младенцем Иисусом. Год назад я обещал твоей маме избавиться от иконы, но не смог. Брать с собой в Москву опасно, неизвестно ещё, что нас ждёт. Оставить некому, надёжных знакомых здесь нет. Воспользуемся старым дедовским способом. Во времена жестоких гонений на христиан верующие люди пускали лики святых по течению. Иконы сами находили своих спасителей. Мама не любит, когда я говорю на религиозные темы, поэтому пусть это будет нашей маленькой тайной.
            - Военной?
            - Почему военной!?
            - Я сидела у мамы на уроке, ученики читали книжку про отважного мальчика, который сохранил от врагов военную тайну. И тогда красные победили белых.
            - Хорошо, пусть будет так.

            Зоя с удивлением и интересом наблюдала необычную картину: отец трижды перекрестился, торжественно поцеловал икону и, не скрывая своих слёз, бережно опустил святой лик в воду. Всё это он проделал с особым благоговением, и девочка не решилась задавать вопросы, хотя ей было непонятно, почему папа так поступает.
            Они молча вернулись на берег. Анатолий Петрович привязал лодку, закинул на плечо вёсла:
            - Всё, всё. Теперь пошли. Не оглядывайся, нельзя смотреть в прошлое. Будем жить по-новому. Ничего не поделаешь, но мы же Космодемьянские сдюжим.

            Замелькали в обратном порядке железнодорожные станции и мосты через Енисей, Обь, Иртыш. «Какая все-таки удивительная у нас Родина!», - думала Зоя, обнимая брата. Саша подрос и теперь они вместе рассматривали меняющиеся за окном пейзажи страны, с таким сочным, чистым  и красивым, как переливающаяся на солнце роса, именем - Россия.