02. 02. 2017. - Фиксирую дополнительно

Само произведение «02.02.2017. - Фиксирую дополнительно» -
http://www.stihi.ru/2017/02/03/4714
http://www.proza.ru/2017/02/03/888

Скрины 02.02.2017. - Фиксирую… (по два файла) -
http://www.stihi.ru/2017/02/03/4670
http://www.stihi.ru/2017/02/03/4645

http://www.proza.ru/2017/02/03/939
http://www.proza.ru/2017/02/03/937

02.02.2017.
       /16:58/ ТО, ЧТО НИГДЕ НЕ БЫЛО ЗАФИКСИРОВАНО ДОПОЛНИТЕЛЬНО.
       Я публиковала ещё и дополнительное продолжение части 7 «Вспышки», не зафиксировав этого в Дневниках, — продолжение ещё к тому, что было опубликовано в «26. 01. 2017. - Заводик и Вспышка», плюс некоторая мелкая, но существенная редактура этой записи. Например... Нет, сначала я ещё раз повторю то, что сказано в предыдущих частях «Вспышки».
       После скачка во времени, произошедшего в части Вселенной, вероятность которого была, всё-таки, уже вычислена заранее и засекречена (об этом всё сказано раньше), — после скачка во времени могла сохраниться прежняя человеческая память, но далеко не любая, а лишь на самом низком уровне некоего «показателя L».Это выдуманный показатель, и ближе всего он — к психическому. Такой низкий уровень этого показателя был присущ исключительно очень больным, невменяемым людям. В том, что их память могла сохраниться, не было никакого смысла ни для кого.
       Оставалась лишь одна теоретическая вероятность возможности передачи информации — найти человека с ПОЛНЫМ ДИАПАЗОНОМ «L». Вероятность существования такого человека стремилась к нулю, и надежды, казалось, не было. Как вычислить такого человека (чем он мог бы отличаться от остальных), не знал никто. Оставались только отчаянные измерения «методом тыка»
       В отличие от больных, этот человек должен был оставаться очевидно здоровым, поскольку ему присущи В КАЧЕСТВЕ НОРМЫ вообще все показатели «L», ПОЛНЫЙ ДИАПАЗОН. Но он мог быть необычным. В каком отношении — не известно.
       То есть, любое психическое состояние оказывалось для него в пределах допустимой нормы, и, пережив любое из них, включая такие, которые могут вызвать у всех необратимые изменения, он, без очевидного ущерба, мог перейти в любое другое состояние, независимо от предыдущего пережитого опыта. И то есть, он мог психически пережить саму Вспышку так, чтобы у него не «перегорели пробки» сознания. (То же — у совершенно больных, но там просто нечему было «перегорать», и нечему «сохраняться».)
       Полный диапазон «L» неожиданно нашли у героини, и, продолжали, невзирая ни на что, искать ещё — до последнего (но вероятность существования такого человека не дотягивала и до того, что среди населения планеты может оказаться вообще хотя бы один). Когда, параллельно продолжавшимся дальнейшим поискам, её нашли, то с её согласия — по методикам, по технологиям, накачали её память огромным объёмом шифрованной информации для Андропова. Теперь ей оставалось передать.
       А «приветственный салют», который ей устроили «в прошлом», куда она вернулась в полном сознании и с полным объёмом памяти, в том и заключался, что больных людей, также ставших после скачка опять детьми, научили (кого смогли) твердить фразу про СССР, чтобы привлечь внимание к тому, что вообще «что-то произошло», поскольку Скачка люди не должны были заметить вообще. (Самой Вспышки заранее не предполагалось.)
       Напомню ещё, что всё это не разглашалось даже внутри спецслужб, чтобы инициативу таких секретных поисков не перехватили противники, и не нашли способ передачи информации в ДРУГИЕ РУКИ в 1977 году. И занимались этим СТАРЫЕ люди, заинтересованные в определённом повороте событий в «новой версии» будущего, где они сами опять окажутся молодыми, но знать ни о чём ничего не будут, — для них всего этого ЕЩЁ НЕ БЫЛО. Так что, это были своего рода «нелегалы», пенсионеры-федералы, бывшие гэбисты. Но какая-то поддержка СВЕРХУ у них была, — героиня ничего конкретного об этом так и не узнала.
       Сам временной скачок у меня произошёл в конце 6-й — начале 7-й части.

       Однако всё это — написано в предыдущих частях «Вспышки». А я хотела привести пример того, что редактировала сейчас. Например, то, что больные дети, побывавшие когда-то (в «наше» время) уже взрослыми (но этого никто не знал и не понял), были в «нашем будущем» научены твердить, как попугаи, вместо «пожалуйста» и пр., чтобы что-нибудь получить, — «СССР больше нет. Спасти мир — это спасти СССР». А уж того, что они, как бывшие взрослые, хоть и напрочь больные, бессмысленно сохранят ВСЮ память (какая уж у них была), и в вернувшемся детстве 1977 года начнут ещё и материться, особенно после «дня сегодняшнего» (где они побывали), да в их окружении, ненормальном априори, — об этом никто не подумал.
       В общем, именно эта странная фраза, навязанная больным, чья сумбурная память, как предполагалось, сохранится, — именно фраза об СССР — в первую очередь и привлекла внимание, на что и был расчет. А неожиданная обильная брань бывших взрослыми и снова ставших детьми (но в 1977 году никто не знал, что время «прыгнуло» назад) оказалась особенно заметной уже вкупе с «прочими» необъяснимыми явлениями. Я всё это подредактировала и продолжила дальше, вплоть до того, что героиня нажала кнопку скрытого звонка, не известного почти никому даже из сотрудников, у «наглухо запертой» двери «с тыла» Лубянки (о которой ей говорили «в нашем будущем»). Но я не оформила этого нового продолжения никакой дневниковой записью. Теперь я это делаю.

       «29. 01. 2017. - «Вспышка». Часть 7. Продолжение» -
http://www.stihi.ru/2017/01/30/1190
http://www.proza.ru/2017/01/30/176


       Скрины «29. 01. 2017. - Вспышка 7» (по три файла) -
http://www.stihi.ru/2017/01/30/1093
http://www.stihi.ru/2017/01/30/1087
http://www.stihi.ru/2017/01/30/1082

http://www.proza.ru/2017/01/30/236
http://www.proza.ru/2017/01/30/235
http://www.proza.ru/2017/01/30/225
...