4. С думой о Сганареле По повести Зверь Н. Лескова

                1. http://www.stihi.ru/2017/01/08/10797
                2. http://www.stihi.ru/2017/01/11/11771
                3. http://www.stihi.ru/2017/01/16/2271


Пора и Сганарелю под арест.
Храпон повёл медведя самолично,
Морозный вечер, тишина окрест,
И свет луны, холодный, безразличный…
Не стал медведю губы рвать кольцом,
Чтоб в яму увести легко и просто,
Промолвил он: «Со мною, зверь, пойдём»,
И посмотрел печально вверх на звезды.
И, не вдаваясь в тайны бытия,
На плечи руку положив и лапу,
Они пошли, обнявшись, как друзья,
А Сганарель привычно взял и шляпу.
Одной сестре Храпоша рассказал,
Как Сганарель уже на днище ямы,
Сложивши лапы, плакал и стонал,
Молил как будто бы о самом главном.
А успокаивала мысль о том,
Что не ему стрелять... Как в сердце горько!
От ямы Ферапонт бежал бегом,
Чтоб стонов жалостных не слышать только.

«Медведь, – сказала нянька, – божья тварь!
И даже плавал с Ноем на ковчеге!»
А я уже не знал, кого мне жаль,
Храпона бедного или медведя…
В кроватке на коленях я молил
Величье Божие в ночном молчанье:
«Прости мя, Боже! Если хватит сил,
Прости и мишку, он твоё созданье!»

"Анна, раздевая вечером меня и такого же маленького в то время моего двоюродного брата, рассказала нам, что при отводе Сганареля в яму, в которой он должен был ожидать смертной казни, произошли очень большие трогательности. Храпон не продергивал в губу Сганареля "больнички", или кольца, и не употреблял против него ни малейшего насилия, а только сказал:
— Пойдем, зверь, со мною.
Медведь встал и пошел, да еще что было смешно — взял свою шляпу с соломенным султаном и всю дорогу до ямы шел с Храпоном обнявшись, точно два друга.Они таки и были друзьями." (глава 5)

«он рассказал своей сестре, как зверь шел с ним "ласково" и как он, провалившись сквозь хворост в яму, сел там на днище и, сложив передние лапы, как руки, застонал, точно заплакал. Храпон открыл Анне, что он бежал от этой ямы бегом, чтобы не слыхать жалостных стонов Сганареля, потому что стоны эти были мучительны и невыносимы для его сердца.»  (глава 7)

«я с детскою верою стал в моей кроватке на колени и, припав лицом к подушке, просил величие Божие не оскорбиться моею жаркою просьбою и пощадить Сганареля.»
(глава 8)

продолжение http://www.stihi.ru/2017/03/03/8982

01.02.2017