Влюблённый Эйнштейн. гл. 2 1

2 -- 1 

Чрез шесть лет после революцьи
Супругов Коненковых «клан»,
По решенью – резолюцьи
В Америке нашёл свой стан:

Участья в выставке искусства
Советско-русского, в Нью-Йорк,
Пронзить чтоб за границей чувства,
Кто в скульптурах знает толк.

Срок пребывания был в плане
На пару месяцев всего,
Но так случилось в этом стане
И вся коллекция его;

А с ней, конечно же, супруги
Остались там на двадцать лет;
И завелись у них и «други»,
В истории оставив след.

Причём супругов в возвращенье
Помпезность явная видна,
Оно прошло, как награжденье,
Хотя кругом и шла война.

Под все работы Коненкова,
Что вывез и что там создал,
Вся экспедиция готова,
Сам скульптор чтобы не страдал.

По Сталина распоряженью
Был зафрахтован пароход,
В Москве ему для новоселья
Был выделен большой «приход».

На Горького слишком большую
По тем военным временам,
Для работы мастерскую
В честь звания и дань годам.

Член он Художеств Академий
Российской и эСэСэСэР,
Имеет очень много премий
И строя нового пример.

Никто из новых реэмигрантов
Не получал подобных благ,
Не обладал таким талантом,
Он был в скульптурах просто маг.

Властям посыпались упрёки
На слишком щедрый им уют,
Они же в трудные все сроки
В довольстве съели соли пуд.

Свидетельством той давней склоки
В Москве -- людей искусств среде,
В письме эМ. Коненковой строки,
На них свалившейся беде.

На имя Берии и с просьбой
С учётом их семьи заслуг,
Их оградить от всяких козней,
Они – завистливый недуг.

Заслуги Коненковой Риты
Собой являли  лишь секрет,
И почему они сокрыты
И почему она – «поэт»?

Казалось многим очень странным,
А почему не сам писал?
Ведь по заслугам и всем данным
Имел же он достойный сан.

Сергей ещё до революции
Роденом русским назван был,
А потому на все те случаи
Он должен высказать свой пыл.

Уже потом всё стало ясно,
Что он, возможно, и не знал
О переписке так им важной
Жены с агентом под «аврал».

Аврал, когда нужны сведе;нья
За тот же атомный проект,
Нужны любые поведенья
От разведывательных сект.

Сергею было не до споров,
Работой восхищал он свет,
Дожил и умер он не скоро,
До девяносто семи лет.