Вместо автобиографии

Выбился из сил и в люди, ряд
преодолев морок. Уяснил, что 
эго любит черно-бурый юморок.
 
Как пошляк, хотел другое время
выбрать: по плечу. За родное принял
горе посторонний выброс чувств.

Заключил: соседи – черти, воздух
в городе – пропан. Выступил как подлый
Черчилль с подлой речью и пропал.

За «Роялем» и «Агдамом» сожалел,
что не атлет. К разбитным тянулся
дамам, независимо от лет.

К мертвецам входил без стука, ощущал
тепло в груди. Осознал, что жизнь,
сука, коротка, как ни крути.

Как Безухов, был неловок, белокур,
как древний грек. Простоту ценил 
столовок, тишину – библиотек.

Изучал свое колено, суть поэтики
живой. Без любви страдал,
конечно, до свидания с женой.

В пабе пел и на параде, в море 
пил и у реки. О немыслимой
награде грезил смыслу вопреки.

Напролом шагал и мимо, холодея 
и горя. Жил умно, бездарно,
мило, но, не думаю, что зря.
2014