Тысяча

           1
Оставлю жизнь за тысячу стихов,
Вот договор, я это понимаю.
Мне вынут руки из моих оков,
И карандаш, об точку я сломаю.
               
Не тороплюсь, открыли мне лимит,
Пускай я чахну, но звенят оковы.
Трещит свеча, лучиною дымит,
На мостовой, Пегаса бьют подковы.

Но не дают расслабиться совсем,
Издатель ждёт, законченную книгу.
В себе рыдая, улыбаюсь всем,
Я каждый раз показываю фигу.

Наивный, не обмытый договор,
Его мне где-то, сатана подсунул.
Нельзя чужое, списывать как вор,
Я пьяный подписал куда-то дунул.

Четыреста, всего насобирал,
Шестьсот необходимо мне добавить.
За десять лет я трижды умирал,
И пару раз, мне отшибало память.

Заныло сердце, телом шевели,
А печень, благодарно мне икает.
Взял карандаш, писать себе вели,
Ведь время, потихоньку утекает.

Потусторонний чувствуется взгляд,
Незримо рядом кто-то наблюдает.
И капает на землю его яд,
От злости, сам себя доедает.

Печаль к моим добавили очам,
Покрыли душу радостной коростой.
Чтоб меньше отдыхалось по ночам, Иглой кололи сердце моё острой.

          2

Рука мохнатая на плечи,
Её я чувствую сквозь сон.
Любовь мне психику калечит,
Со мною стонет в унисон.

И день и ночь перемешали,
Смотрю я на старух в окно.
Пальто, в дырявой старой шали,
Быть старым, как это оно?

Моя собралась уже старость,
Ушла из дома, хрип в груди.
Я начал чувствовать усталость,
На своём жизненном пути.

Меня ничто не расслабляет,
Ни медитация, ни спирт.
Прости тебя не оскорбляет,
Что в этой позе будет флирт?

И не люблю в своей постели,
Обнявшись, после крепко спать.
Чужие волосы на теле,
Ночным кошмаром могут стать.

Тянуть одеяло и пинаться,
Под ухо чавкать и сопеть.
Встав не умывшись, обниматься,
И боже, упаси храпеть!

Скорей всего не состоится,
На одну тысячу собрать.
В том смысл, замысла таится,
Что сам себе не сможешь врать.

Что мол ещё я наверстаю,
Красивых тем иссяк бюджет.
В толпу врываюсь словно в стаю,
Пытаясь в ней найти сюжет.

Бегу на каждый перекрёсток,
Почуяв течку как кобель.
И как неопытный подросток,
Не знаю кто имеет щель.

Стою и на прохожих пялюсь,
Как сумасшедший, городской.
От солнца, жаркого я вялюсь,
Зимой же мёрзну как изгой.

Хожу часами я походом,
Своё дыхание созерцав.              Простым, счастливым пешеходом,
Все блага жизни отрицав.

Смотрю на чёрный, снег убитый,
Вдыхаю гарь и вредный смог.
А раньше на сушняк упитый,
Его руками есть я мог.

Я раньше чёрный был, он белый,
Стал белым я, он почернел.
Я раньше робкий был несмелый,
И он и я враз подурнел.

Нас по земле размазал город,
Засыпал пеплом панихид.
Он до асфальта, кем то вспорот,
И почерневший как рахит.

Тревоги нацепив эмблему,
Себе надумав договор.
Из пальца высосал проблему,
Я сам палач и приговор.

Лежит крупица в подсознании,
Когда-то вырвется как весть.
А смысл, в стёртом кем-то знании,
Он где-то был и где-то есть.

Наверно хватит здесь топтаться,
Ведь время, капает вода.
И всё же стоит, попытаться,
Ещё в запасе есть года.

Раздали маски, дали роли,
И каждый должен что-то спеть.
Всё у кого-то, на контроле,
Ты должен к сроку всё успеть.

Сижу на воду, словно дую,
Мне запах гари, как духов.
Себя я тормошу, диктую,
Приказ на тысячу стихов.

                **************************