Легенда Деда Мороза

 (внуку Тимофею Сергеевичу Любащенко посвящается)
І
Удобней положи подушку,
Мой шаловливый непоседа!
Держи любимую игрушку
И слушай сказку ты от деда.
Она в мечтах бродила ночи,
У дня выкраивала мига,
Тайны волшебные пророча
Для продолжения интрига.
У сказки есть начал начало, -
Не стану изменять сюжетам.
Ты слушай, мудрый мой читатель,
И внемли скрытым там советам!

ІІ
В царстве тридевять земельном,
За морями, за долами,
Жил да был один кудесник.
Властен он над чудесами.
Силы древние природы
С ним таили разговоры.
Ветры буйные смирялись,
Обсуждая свои споры.
Даже зверь лесной и дикий
Приходил услышать суть.
(Споров много в этом мире,
Но у каждого свой путь).
На лужайке, среди леса,
Тот кудесник ставил сруб.
Меж людей ему нет места,
Лишь любовь свела досуг.
Там, в печали одинокой,
Сердце девицы позвал,
Чтоб у счастья свои крохи
Миг по капле собирал.
Много лет прошло бесследно –
Вихрь судьбы неутомим.
Подрастает поколенье,
Изменяя старый ритм.
Выросли и сын, и дочка,
От отца премудрость взяв.
Но у времени есть точка –
Это место для начал.

ІІІ
 Вдруг не стало в одночасье
Для округи мудреца.
Да его жены любимой,
Детям – матери, отца.
Горе, крепкое похмелье,
Старит юные сердца.
Разлетелись они в спорах,
От обиды и словца.
Сын оленей взял в упряжку.
К северу направил путь.
Рукавом махнул в отмашку –
Вьюга замела вокруг.
Даром наделил кудесник –
Холодом владеет сын.
Он над всей морозной свитой
Верховодный господин.
Дочери досталось пламя,
Жар, тепло и духота.
Пепелящее дыханье,
Ветра зной и сухота.
К Югу едет колесница,
В упряжи дракон трехглавый.
Гонит рыжая девица
К месту изверженья лавы.
Сколько лет прошло с тех пор,
Нам не ведомо доселе.
Уж поднялся новый бор, 
Бывшие юнцы сидели.
И легендой старый люд
Ведал древнюю размолвку.
Каждый только на свой лад,
Как теченье тянет лодку.

IV
В небе тучи ходят хмуро
Над туманною страной.
Потревожен каждый шорох, -
Страх таится в мгле ночной.
А седые исполины
Лунным отблеском шутя,
Прошлогодний лист готовят
К первой встрече января.
Серый филин в лес дремучий
Слал протяжный жуткий крик.
Тишина глотнула звучный,
Эхом, поглощенный миг.
Разбудив от зимней спячки
Царство лежебок лесных,
Чтоб сюжет для новой сказки
Мне ложился в белый лист.

V
Тень лесная пробудилась,
Да размножив друг своих.
Ворчаливо суетилась,
Оживляя писк и рык.
Позабыв охоты позыв,
Вой услышав крикуна,
Все зверье к поляне с елкой
Шло по зову Ведуна.
Там, сребленные дубравы,
Тесным рядом вили цепь.
Одинокой ели пряди,
До земли стелили ветвь.
А на пне, что в здыби в корне
Трон сиял царя царей.
Дед седой, нахмурив брови,
Восседал, как царь зверей.
То медведем обернется,
То в двуглавого орла.
Иль вскочит единорогом,
Хладным подыхом дыша.
Или льва, сверхдикий рокот,
Дрогнет желтую луну.
А ударит в землю посох –
Серебром стеллит в росу.
Он меняет силу ветра,
Тучи гонит за версту.
Жизнь дает усохшим древом,
Зверю или летуну.
И в уклад природы дивной,
В сохраняемой баланс
Вносит чудные причуды,
Дабы радовала глаз.

VI
Кто он здесь, природы странник?
Полузверь, полулюдин.
Проклятый людьми изгнанник,
Средь зверей же – господин.
Брошенный суетным миром
Чужеродное дитя.
Принял лес, взрастил и ныне
Он на должности царя.
- «Други мое! Лес дремучий!
Духи ветра и воды!
Час правления текучий –
Я достал до глубины.
Мне Мирило отсветило?
Чес забвения настал.
Время смены исполина?
Славных подвигов начал.
Правил многие столетья –
Все слетело в миг один.
Слыл в народе я Морозом –
«Мастер оконных картин».
Вот, слабею, силы чахнут,
Твердость духа уж не та.
И Морозную управу
Игнорирует Жара.
Эта подлая старуха
Пьет из леса жизни сок.
Сохнут реки, а деревья
Загнивают от болот.
То наш лед болезней ядных,
Прожорливых саранчей.
В наши земли гонит властных,
Но измученных зверей.
Ваш покой, уклад вековый,
Рухнет словно лист сухой,
Чтобы кровью межовали
Вы, отныне, лес родной.
И покорно приклонялись
Праху выжженной земли.
Все бесславно умирали
В огнищах страшильной мглы.
Вас сюда созвал я, други –
Чую шепоты беды!
Кто мудрей меня в окуге?
Что советуете вы?
Застывал январьский воздух,
Лишь печальные круги
На глазах теснили слезы
От соленой горькоты…

VII
Вдруг на ветвь советной ели
Ворон древний прилетел.
Говорил он еле-еле.
Спутал смысл различных тем.
Оказалось, что Морозу
Враг приходится сестрой.
И с Жарою помириться
Деду б надобно весной.
- «Коль, гордыню одолеешь,
Да простивши сто обид.
Тишину глазами смерив
Вы найдете путь один.
Но когда, вам гнева строки
Разрисуют сто дорог,
В битвах мелочных падете –
После станет черный смог!»
Небо звезд рассыпав россыпь
Лунный спрятала фонарь.
И падучие крупицы
Расчертили далей грань.
Птица мудрая исчезла,
Растворившись в тишине.
Только перышко чернело
На заснеженной земле…

(продолжение следует)