Немного о разном

       ***
Кого обидел  невзначай
друзья,  простите, дорогие.
и, покидая отчий край,
дни вспоминайте молодые.               

Нас было много на земле,
теперь остались единицы,
как на разбитом корабле
плывём к неведомой границе.

Куда нас разнесла судьба?
Где успокоимся  телесно?
Мы, с детства буйная гурьба,
была милиции известна.

Теперь по разным городам
разъехались, и встречам рады
Кто стал суров не по годам,
кто носит на груди награды.

Я крашу красками холсты,
рифмую что-то на бумаге,
в любви к канонам  красоты,
дань отдаю друзей отваге.

И  снова призываю вас
увидеться на день рожденья,
За дружбу выпить, за везенья,
и чтобы, не в последний раз.

    
***
Уходит моё поколенье,
последних лишаясь сил,
без славы, без сожаленья,
под взмахи, подрезанных крыл.

Нам ложь выдавали за правду,
а правду кривили, как ложь,
несли мы мечту, как отраду,
в усы улыбался нам вождь.

Торжественно гимны мы пели,
под марши шагали вперёд
к заветной невиданной цели
под светом рубиновых звёзд.

Но цель отдалялась, темнела,
пока не исчезла, как дым,
как лозунг, написанный мелом,
под  резким дождём  проливным.

Застыло в глазах изумленье
за годы растраченных сил…
уходит моё поколенье
под взмахи, подрезанных крыл.


***
Ещё на земле не вечер.
Не всё черно под луной.
Далече страшное  Вече
За смертной стеной.
               
А  кто-то, играя с судьбиной,
Себя, заключив в тиски,
Направо – рушит   дубиной.
Налево – сшивает   куски.

 А  те,  ожидая  утраты,
 И видя  цветные  сны,
 Лелеют  над морем  закаты,
 Рассветы  лелеют весны.
               
И   молят о хлебе насущном,               
Сердца кладут на алтарь.               
Радеют за  правду на суше,               
За  правду радеют, как встарь…


***
Нежданно, как выпал снег,
как летом ударил мороз,
не ветер кружил, а смех,
бросая гирлянды роз.

 По  улицам местный народ
радостно бегал, кричал:
"Большой парусный пароход
прибыл на  наш причал»

Встречали жильцы пароход,
дарили матросам цветы.
редкий выдался год –
как воплощенье мечты.

В летний покой  горожан
ворвалась весёлая весть.
По трапу, сойдя,  капитан
встречающим отдал честь.

А вечером у кабака
сбились матросы гурьбой.
Запах вина, коньяка
разливался хмельной.

На танцах потом моряки
дрались с местной шпаной.
Бляхи мелькали и кулаки,
ножик блеснул  складной.

На койке больничной матрос
«Мама – шептал – прости»
Остро стоял вопрос:
врачи успели спасти…

А утром ушёл пароход
по графику точь-в-точь.
Молча, смотрел народ,
помня прошедшую ночь.


***
Мы мыслящие,  мы зрячие,
на лица мы не дурны.
Под нами земля, мы ходячие.
мы  добрые, не кусачие,
и любим в сиянье луны.

Но  страны живут немирно.
от истины все  далеки.
Всё делают, вроде, активно.
но, кажется, всем обидно,
что рамки земные узки.

И  в космос летим постоянно,
хотя на земле много дел.
И всюду твердим неустанно,
что  поступаем гуманно,
что знанья не знают предел

для смелых научных взглядов,
где  всё для тебя, человек,
от моментальных распадов,
до бесконечных разрядов
в безнравственный  ядерный век.

Но кто-то хочет над миром
властвовать, как король.
Владеть всемирным эфиром
и вкус услаждать зефиром,
другие живут пусть, как голь.

Но все авантюры опасны.
приходит конечный крах.
Развязки позорны, ужасны.
а  вёсны наступят прекрасны,
и люди забудут про страх.

Но где-то в глубокой расщелине
Зло  затаится во мгле.
и будут зрачки нацелены,
ждать  будут годами  целыми,
где  гниль поползёт по земле.


***
Когда бросают горсть земли
на гроб судьбине уходящей,
всем тем, которые ушли,
мне шёпот чудится хрипящий:

"Всё, всё уйдёт в небытие,
всё, всё покроет тлен телесный,
всё мрак поглотит бесконечный,
всё позабудет бытие.

И будет править бал Ничто
без сожаленья и согласья,
и мертвой тишины объятья
свет не пропустят ни за что.

Не будет дня, не будет ночи,
не будет времени - покой.
И только холод жадно хочет
тот нескончаемый постой"

Озноб гуляет по спине,
и спазмы горло зажимают,
в меня, как из ружья стреляют,
Я мертвый падаю во сне...

Но вот проходит наважденье,
весёлый свет струит в окно,
в тень заточает огорченье,
и жизни вертится кино.


***
Как миллионы лет назад
ревело море и стонало.
Оно, как будто одичало
и билось о скалистый ряд.

Летали  чайки и кричали,
искали корм на берегу.
Бежали тучи над причалом
и дождь роняли на бегу.

И было пасмурно, пустынно.
Гнетущих мыслей был я полн.
Стоял я долго, не картинно
у разбивающихся  волн.

Казалось мне:  грозит  гранит,
сочатся слёзы из туманов,
Планета в рубищах изъянов
уже живым не дорожит.

А человечество бездумно,
неудержимою толпой,
спешит к погибели безумно
волна, как за волной.
   
               
***
Сегодня год, когда Она и Он
венчались в церкви белокаменной.
Плыл по округе колокольный звон
и впитывался каждою проталиной.

Когда две  души в небеса
уплыли  парой неделимой,
замолкли, отлюбив, сердца
в  трагедии  неотвратимой.               

Когда на скорости предельной
их  протаранил  БМВ…          
Цветы лежали грудой тленной
на окровавленной траве.

Когда, возникшая внезапно,               
носилась по округе весть,
и, осенив себя трёхкратно,               
шли люди в храм под благовест.


***
Она печальная стояла
в тиши у тёмного окна.
Огни далёкого вокзала
давно лишили её  сна.

Она ждала, что он, как прежде,
приедет, принесёт цветы.
И, вспыхнув с силою,  надежды,
будили старые мечты.

Но, отойдя от грёз внезапных,               
упав в реальную среду,
воспоминаний рой напрасных
ножом  пронзал её беду.

И профиль мертвенно-суровый,
застывши в цинковом гробу,
Казалось ей: Он хмурит брови,
и  мысль  покоится на лбу.

И недосказанность мгновений,
не завершение идей,
звучали  хором угрызений
Кому-то  и конкретно Ей.













;