Несколько эпизодов из жизни быковского детдома

        НЕСКОЛЬКО ЭПИЗОДОВ ИЗ ЖИЗНИ БЫКОВСКОГО ДЕТДОМА

         
          Над нашим детским домом шефствовала академия педагогических наук. Да что там, его опекала мать самого Маленкова, большого в те времена человека в стране (нынче моя мать лежит недалеко от него через проход на Кунцевском кладбище). Время от времени к нам приезжали наши шефы из академии. Как-то приезжал сам Арнаутов, главный академик. И вот не помню, то ли сам он, то ли кто из академиков, такой высокий солидный дядька, показал нам новую забаву. Состояла она в том, чтобы надуть лягушку через соломинку. Ну куда вставлялась соломинка, ежу понятно. Вот только до сих пор никак не пойму насколько это было педагогично.
         
          Был у нас в детдоме одно время пёс, звали его Тарзан. Такой вислоухий средних размеров, очень доверчивый и ласковый.  Помню, лежим мы после отбоя и зашла речь о скипидаре. Какой он, наверное, едкий, страсть! Да кто-то возьми и скажи, мол ежели Тарзану под хвостом намазать, наверное, через наш дом перепрыгнет. Ну сказал и сказал. Так нашёлся умник в кавычках да и намазал… Рассказывали, пёс завизжал, закрутился волчком, стремясь укусить то место, потом бросился по прямой и навсегда исчез из нашей жизни.
       
          Воспитатели не раз говорили нам о бережном отношении к выдаваемым нам вещам. Бесполезно.  Более всего, конечно, доставалось верхней одежде, особенно, пальто. Прыгали с крыш, столбов оград, катались на них с горок да мало ли… Однажды терпение воспитателей лопнуло. Нам объявили, что отныне мы будем ходить в бушлатах времён гражданской войны. Нам их и выдали, какие-то серо-буро-малиновые, латаные-перелатаные. Хм, оказывается мы к прежней одёвке относились ещё по-божески. А тут совсем удержу не стало… И побежали по посёлку оборванцы времён гражданской войны в совершеннейших лохмотьях, позоря детский дом. Не прошло и двух недель, как всю эту благодать обрали, а нам выдали прежнее. Так закончился бунт воспитателей. Но и мы всё-таки стали относиться к одежде немного бережней, а может немного повзрослели… За две-то недели.   
      
        Неугомонные и вездесущие обитатели детского дома просеивали буквально каждую частичку объёма в самом детдоме и вокруг него, как минимум, в пределах  посёлка. И во взаимообороте появлялись разные интересные вещи. Например, появились лёгкие штампованные тонконстенные корпуса, вроде бы, медальонов, на наш взгляд, золотистого цвета. В ходу у нас была азартная карточная игра в девятку. Играли расположившись на большом ковре  посреди спальни. «Медальоны» оказались удобным средством взаиморасчётов.
        Однажды откуда-то появилось большое количество «казначейских билетов» дореволюционной России, так называемых, «катенек». У меня самого их было несколько миллионов, ей Богу не вру. Тоже вошли во взаиморасчёты.
        Как я уже говорил, дом наш строили пленные немцы. Кто-то, где-то разыскал немецкие чёрные войлочные кепи, отворачивающиеся на манер будёновок, со свастикой на тулье… По посёлку побежали «фашистики». Понятно, такое безобразие терпеть долго не стали, всех отловили, кепи конфисковали.         
       
        На территории детдома имел несчастье  быть расположен анклавом  участок несчастной же женщины Семёновны. Он  постоянно подвергался атакам нашей ребятни. Туда летели камни, дохлые кошки и проч. Ограду штурмовали днём и ночью, в сад залезали и обтрясали все яблони (семья даже вынуждена была настораживать вдоль ограды самопалы с солью). Если не было прямого нападения, вдоль ограды маршировали группки ребят и громко скандировали. –  А Семёновна такая хитрая, была у Сталина, была у Гитлера! – Господи! До чего же мы были жестоки, безжалостны!