Литературный дневник - Эдгар По, Ворон

    «Поэзия для меня, — заявлял Эдгар По, — не профессия, а страсть, к страстям  же надлежит относиться с почтением — их не должно, да и невозможно пробуждать в себе по желанию, думая лишь о жалком вознаграждении или еще более жалких похвалах толпы».   Эдгар По

   
    Эдгар Аллан По (родился 19 января 1809 года в Бостоне, штат Массачусетс; умер 7 октября 1849 года в Балтиморе, штат Мэриленд)

    Эдгар Аллан По - величайший американский поэт и писатель 19 столетия.- Предтеча сюрреализма и родоначальник жанра детектива.

    Эдгар Аллан По принадлежал к тем, кому довелось опередить свое время. Судьбы таких людей почти всегда складываются нелегко, иногда — трагически
Так было и с ним. Первый великий поэт Соединенных Штатов Америки, шотландец по происхождению, прожил недолгую жизнь, исполненную невзгод и лишений. Трагическое звучание его лучших стихов и новелл было в избыточной мере обеспечено «золотым запасом» страданий, выпавших ему на долю.

    Во многих воспоминаниях о писателе упоминалось, что он был чрезвычайно отзывчив на доброе отношение к себе и крайне болезненно воспринимал несправедливость и любые укоры, насмешки в свой адрес.

    Свидетельства раннего периода жизни Эдгара По не отмечают черту, ставшую характерной в зрелый период и укоренившуюся до конца жизни, — частые перемены настроения и психологическую уязвимость перед лицом проблем, выбивавших его из душевного равновесия

    Но даже в особенно тяжёлые периоды он находил силы много писать. В течение всей своей писательской карьеры По тщательно и методично редактировал написанные ранее работы, доводя их до совершенства.

    Издатель Ламберт Уилмер, современник По, отмечал его огромную трудоспособность: «В моём представлении он был одним из самых трудолюбивых людей на Земле. Я заходил его проведать в разные дни в разное время суток и всегда отрывал его от дела — он работал».

    Наибольшую известность Здгару По получил за свои «мрачные» рассказы (был одним из первых американских писателей, кто создавал свои произведения в виде коротких рассказов)

    Эдгар По гений. Его рассказы вызывают гамму чувств, которые невозможно описать словами, пробирают до дрожи. Невозможно забыть о них, прочитав однажды. Ему нет равных в описании. Ведь лучший способ передать образ - это не нарисовать его цвета и линии, а дать имя чувствам, которые вызывает он.

    Каждый его рассказ проникнут психологической глубиной. Жизнь, рождение и смерть. Нечто, недоступное человеческому пониманию, на грани безумия. Многие из его произведений трудны для понимая, но лишь потому, что понимать их нужно не разумом, а сердцем. Окунаясь в мир его книг следует довериться интуиции и тому прославленному шестому чувству. Это не урок литературы и даже нечто большее, чем рассказанная история, это диалог образов и чувств. Кем же были те образы? Были ли плодом безумия или разгорячённого воображения? Ответ сможешь найти лишь ты сам в глубине своего сердца.

    Автор создавший всемирно известную поэму “Ворон”, был жертвой судьбы даже более странной и романтичной, более мрачной и загадочной, чем могло создать его поэтическое воображение.

    Его похороны были крайне скромными. Траурная процессия состояла лишь из восьми человек, хоронивших того, чье имя – бессмертно. Во время той унизительной похоронной церемонии 8 октября 1849г никто не мог себе представить, что пройдет всего лишь 25 лет и об Эдгаре По узнают во всем мире, назвав этого человека одним из уникальных поэтов — гением не только Американской, но и мировой литературы.
   
    “Колумб новых областей в человеческой душе, он первый сознательно задался мыслью ввести уродство в область красоты и, с лукавством мудрого мага, создал поэзию ужаса, — сказал об Эдгаре По Константин Бальмонт: — Его поэзия, ближе всех других стоящая к нашей сложной и больной душе, есть воплощение царственного сознания, которое с ужасом глядит на обступившую его со всех сторон неизбежность дикого хаоса.”

    Встреча Эдгара По с семилетней двоюродной сестрой Вирджинией, которая шесть лет спустя стала его женой, имела глубокие последствия для его жизни. Эта встреча, а затем женитьба оказали на Эдгара По «может иметь, самое благотворное воздействие», Вирджиния была необыкновенным человеком, она «воплощала собой единственно возможный компромисс с реальностью в его отношениях с женщинами,  столь сложных и утонченных, что понять, куда вели все потаенные ответвления этого лабиринта, едва ли кому-нибудь удастся»   (Герви Аллан)

    Поэт написал «Ворона»(1844-1849) потому, что в браке с Вирдживией он подменил реальную любовь мечтой, и это обрекло его «на страдания и отчаяние». Это не единственный случай односторонней и неаргументированной трактовки произведений По. Автор нередко возникновение и смысл его стихотворений и рассказов объясняет только личными, интимными переживаниями поэта, связанными с темой «утраченной любви».
 
    Можно рассматривать героев и героинь произведений Эдгара По всего лишь как «многоликие ипостаси самого По и любимых им женщин - двойники, чей придуманный мир он напол­нял страданием, пытаясь облегчить тем самым бремя печалей и разочарований, отягощавших его собственную жизнь.

    Стихотворение впервые опубликованное в газете «Evening Mirror» 29 января 1845 г. сразу произвело сенсацию. Русские переводы «Ворона» делались, начиная с 1878 года, и в настоящее время насчитывают более двух десятков. Классическими считаются переводы, сделанные Бальмонтом, Мережковским, Брюсовым, Зенкевичем.

    Оригинал: Edgar Allan Poe, 1845, Перевод С. Андреевского, 1878, Перевод Л. Пальмина, 1878,  Переводчик неизвестен, 1885 ,Перевод Дм. Мережковского, 1890, Перевод К. Бальмонта, 1894, Перевод В. Брюсова, 1905-1924 ,Перевод Г. Голохвастова, 1936 (титульный лист издания), Перевод М. Зенкевича, 1946 ,Перевод Н. Голя, 1988 ,Перевод В. Топорова, 1988, А. Вознесенский. Из поэмы "Оза", по мотивам Эдгара По. 1964 , Перевод В. Бетаки, 1972,Перевод Н. Голя 1988, Перевод Топорова 1988, Перевод Игоря Голубева, 2001, Сергей Муратов,Сидней, 2003, Геннадий Аминов, 2004, Вольный перевод С. Плотова, 2004

         ВОРОН

Как-то в полночь, в час угрюмый, утомившись от раздумий,
Задремал я над страницей фолианта одного,
И очнулся вдруг от звука, будто кто-то вдруг застукал,
Будто глухо так застукал в двери дома моего.
«Гость,— сказал я,— там стучится в двери дома моего,
Гость — и больше ничего».

Ах, я вспоминаю ясно, был тогда декабрь ненастный,
И от каждой вспышки красной тень скользила на ковер.
Ждал я дня из мрачной дали, тщетно ждал, чтоб книги дали
Облегченье от печали по утраченной Линор,
По святой, что там, в Эдеме ангелы зовут Линор,—
Безыменной здесь с тех пор.

Шелковый тревожный шорох в пурпурных портьерах, шторах
Полонил, наполнил смутным ужасом меня всего,
И, чтоб сердцу легче стало, встав, я повторил устало:
«Это гость лишь запоздалый у порога моего,
Гость какой-то запоздалый у порога моего,
Гость-и больше ничего».

И, оправясь от испуга, гостя встретил я, как друга.
«Извините, сэр иль леди,— я приветствовал его,—
Задремал я здесь от скуки, и так тихи были звуки,
Так неслышны ваши стуки в двери дома моего,
Что я вас едва услышал»,— дверь открыл я: никого,
Тьма — и больше ничего.

Тьмой полночной окруженный, так стоял я, погруженный
В грезы, что еще не снились никому до этих пор;
Тщетно ждал я так, однако тьма мне не давала знака,
Слово лишь одно из мрака донеслось ко мне: «Линор!»
Это я шепнул, и эхо прошептало мне: «Линор!»
Прошептало, как укор.

В скорби жгучей о потере я захлопнул плотно двери
И услышал стук такой же, но отчетливей того.
«Это тот же стук недавний,—я сказал,— в окно за ставней,
Ветер воет неспроста в ней у окошка моего,
Это ветер стукнул ставней у окошка моего,—
Ветер — больше ничего».

Только приоткрыл я ставни — вышел Ворон стародавний,
Шумно оправляя траур оперенья своего;
Без поклона, важно, гордо, выступил он чинно, твердо;
С видом леди или лорда у порога моего,
Над дверьми на бюст Паллады у порога моего
Сел — и больше ничего.

И, очнувшись от печали, улыбнулся я вначале,
Видя важность черной птицы, чопорный ее задор,
Я сказал: «Твой вид задорен, твой хохол облезлый черен,
О зловещий древний Ворон, там, где мрак Плутон простер,
Как ты гордо назывался там, где мрак Плутон простер?»
Каркнул Ворон: «Nevermore»

.Выкрик птицы неуклюжей на меня повеял стужей,
Хоть ответ ее без смысла, невпопад, был явный вздор;
Ведь должны все согласиться, вряд ли может так случиться,
Чтобы в полночь села птица, вылетевши из-за штор,
Вдруг на бюст над дверью села, вылетевши из-за штор,
Птица с кличкой «Nevermore».

Ворон же сидел на бюсте, словно этим словом грусти
Душу всю свою излил он навсегда в ночной простор.
Он сидел, свой клюв сомкнувши, ни пером не шелохнувши,
И шепнул я вдруг вздохнувши: «Как друзья с недавних пор,
Завтра он меня покинет, как надежды с этих пор».
Каркнул Ворон: «Nevermore!»

При ответе столь удачном вздрогнул я в затишьи мрачном,
И сказал я: «Несомненно, затвердил он с давних пор,
Перенял он это слово от хозяина такого,
Кто под гнетом рока злого слышал, словно приговор,
Похоронный звон надежды и свой смертный приговор
Слышал в этом «nevermore».

И с улыбкой, как вначале, я, очнувшись от печали,
Кресло к Ворону подвинул, глядя на него в упор,
Сел на бархате лиловом в размышлении суровом,
Что хотел сказать тем словом Ворон, вещий с давних пор,
Что пророчил мне угрюмо Ворон, вещий с давних пор,
Хриплым карком: «Nevermore».

Так, в полудремоте краткой, размышляя над загадкой,
Чувствуя, как Ворон в сердце мне вонзал горящий взор,
Тусклой люстрой освещенный, головою утомленной
Я хотел склониться, сонный, на подушку на узор,
Ах, она здесь не склонится на подушку на узор
Никогда, о, nevermore!

Мне казалось, что незримо заструились клубы дыма
И ступили серафимы в фимиаме на ковер.
Я воскликнул: «О несчастный, это Бог от муки страстной
Шлет непентес-исцеленье от любви твоей к Линор!
Пей непентес, пей забвенье и забудь свою Линор!»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»

Я воскликнул: «Ворон вещий! Птица ты иль дух зловещий!
Дьявол ли тебя направил, буря ль из подземных нор
Занесла тебя под крышу, где я древний Ужас слышу,
Мне скажи, дано ль мне свыше там, у Галаадских гор,
Обрести бальзам от муки, там, у Галаадских гор?»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»

Я воскликнул: «Ворон вещий! Птица ты иль дух зловещий!
Если только бог над нами свод небесный распростер,
Мне скажи: душа, что бремя скорби здесь несет со всеми,
Там обнимет ли, в Эдеме, лучезарную Линор —
Ту святую, что в Эдеме ангелы зовут Линор?»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»

«Это знак, чтоб ты оставил дом мой, птица или дьявол! —
Я, вскочив, воскликнул: — С бурей уносись в ночной простор,
Не оставив здесь, однако, черного пера, как знака
Лжи, что ты принес из мрака! С бюста траурный убор
Скинь и клюв твой вынь из сердца! Прочь лети в ночной
простор!»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»

И сидит, сидит над дверью Ворон, оправляя перья,
С бюста бледного Паллады не слетает с этих пор;
Он глядит в недвижном взлете, словно демон тьмы в дремоте,
И под люстрой, в позолоте, на полу, он тень простер,
И душой из этой тени не взлечу я с этих пор.
Никогда, о, nevermore!

Перевод М.Зенкевича

27.01.2017