Возлюбленная вампирша. 26. 01. 17

                1.
Весна. Неспешною походкой,
Он возвращался через лес.
В руке бутылка с русской водкой,
Пиджак пропах сигарой весь.

Он шел усталый с лесопилки.
Был в курсе, здесь бродить опасно,
Но этот путь к ее могилки
Был короток, он знал прекрасно.

Идти в обход так не хотелось,
Он за день этот так устал.
К тому же вечер и смеркалось
И градус смелость придавал.

Он навещал жену три года,
С тех пор, как потерял навек.
Усталость, страх и непогода-
Пустяк. Такой он человек!

А эти басни про ликанов-
Пустые сказки для детей.
Про волосатых великанов
В ночи сжирающих людей.

Слегка шатаясь, брел он молча.
Да и чего ему терять?
Во тьме за ним шла стая волчья,
Пытаясь след его догнать.

Луна сквозь тучи улыбалась,
Ему бросая блеклый свет,
Словно как будто усмехалась,
Как волки взяли его след.

И будто тень за ним плетутся
И ждут тот подходящий миг,
Когда все тучи вдруг сомкнутся
И филин бросит тихий крик.

Погост уже виднелся близко.
Он сунул руку в свой карман.
Казалось, небо слишком низко.
Нащупав, сжал в нем талисман.

И отворив калитку с силой,
Увитую плющом сухим,
Он поспешил к могилки милой.
Лишь тени пронеслись за ним.

-*Ну, здравствуй, милая, родная.
Я так скучаю без тебя,*-
Он начал, слезы вытирая,
Пытаясь сдерживать себя.

Достав из пиджака колечко,
На склеп тихонько положил.
От скорби съежилось сердечко.
Ком тут же к горлу подкатил.

Луна за тучи резко скрылась
И тьма окутала погост
И тень плеча его коснулась.
-*Ну, здравствуй, дорогой мой гость!*

Он задрожал и обернулся.
В висках забился сердца стук.
Но призрак резко увернулся.
А может это лишь испуг?

Воображение с ним играет?
Вот дернул черт сюда прийти.
А вдруг миф - правда? Ну, кто знает?
И душу как теперь спасти?

Вдали, в сияние ярко желтом,
Он образ милой опознал
И в миг окаменелым ртом
Молитву "Отче" зашептал.

Все ближе призрак приближался,
Ступая по сырой земле,
Но он ничуть не испугался,
Он словно звал ее к себе.

У ног ее земля дымилась,
А по груди змея ползла.
Она совсем не изменилась,
Словно еще вчера слегла.

И распахнув свои объятия,
Он на колени плавно пал.
Он знал, то темных сил проклятия.
Но без нее он так скучал.

Вот где-то взвыла волчья стая,
То оборотни под Луной
Тоскуют, о судьбе мечтая
Обычной будничной людской.

И словно звук потусторонний,
В ночи вдруг колокол пробил.
И ветер северный весенний
В потоках страх весь утопил.

Он встал с колен, ей улыбнулся.
В глаза любимой посмотрел.
Рукой едва ее коснулся
И от видения обомлел.

Ее глаза-два океана,
Невероятной глубины.
Лик без малейшего изъяна,
Даже морщинки не видны.

Он стан любимой крепко обнял.
С души тоски свалился груз.
Он даже сразу и не понял,
На шее ощутив укус,

Что он всего лишь ее пища.
Один из многих, кто порой
Здесь иногда в потемках рыщет
И обретает свой покой.
                2.
Светлело. Солнце поднималось.
Туман окутал все вокруг.
Роса в траве переливалась.
Растаял колокольный звук.

Открыв глаза, он потянулся.
Ему хотелось сильно пить.
И осознав, где он проснулся,
Он понял, нужно уходить.

Вцепился в память вечер прошлый.
Приснится ж сдуру бред такой!
В мозгах вертелся вой истошный.
Он поспешил к себе домой.

И на прощание обернувшись,
Он на могилку бросил взгляд.
Им мраморной плиты коснувшись.
Как будто в чем-то виноват.

Где-то в душе он все же верил,
Что с нею встретится он вновь
И даже вовсе не заметил
По шее как стекает кровь.
                3.
Он комнату шагами мерил
После того, как день проспав,
Проснулся с диким воплем зверя,
Покой свой резко потеряв.

Луна в окно ему светила,
Словно манила в темный лес.
От голода сознание ныло.
Он растворялся в муках весь.

Накинув плащ себе на плечи,
Он быстро выбежал во тьму.
Глаза горели словно свечи.
Луна светила вслед ему.

Он к ней спешил, тоской гонимый
Под волчий скорбный дикий вой.
Ее единственный любимый.
Тот, кто вручил ей свой покой.

Теперь навеки, снова с милой,
В ночи бродить он обречен.
С душою проклятой, постылой.
Судьбой такою наречен.