Стихи помогают, как люди - беседа 9

Недавно попалось мне на глаза выражение: „Стихи помогают, как люди“ за подписью Марины Ходорковской – матери Михаила Ходорковского – и появилось желание посвятить затронутой теме ещё одну беседу. Подспудно она давно дозревала где-то среди остальных тем моей скромной библиотеки бесед. Действительно, помогают ли людям стихи, кому и каким образом они помогают?

Для того, чтобы разобраться в этом вопросе, давайте сначала перейдём к конкретике. Объявлен творческий вечер поэта. Собираются слушатели. Их в настоящее время приходит сравнительно немного: век такой… Несмотря на то, что поэзия всегда представляла собой некое элитарное занятие, когда-то чтения хороших поэтов собирали стадионы. Сегодня, хорошо, если небольшой зал заполнен. Что произошло? Да многое! Во-первых, при всех достижениях прогресса в сутках по-прежнему осталось 24 часа, которые в современном обществе буквально „съедаются “многочисленными технологическими новинками. Люди ведут постоянные телефонные переговоры, не выпускают айподов из рук, и так далее, и тому подобное (нет нужды их перечислять - вы их все знаете). На книги вообще и на стихи в частности остаётся всё меньше и меньше времени. Более того, тенденция к деградации языка, к его упрощению дала свои предсказуемые результаты, о чём я говорю с вами в других беседах о литературе.

Итак, на творческий вечер поэта собрались те, для кого поэтическое творчество до сих пор представляет интерес. Подобное мероприятие должно занимать по моим понятиям не более полутора часов. Слушатель не должен утомиться до состояния „посматривания на левое запястье“. Желательно, чтобы он по окончание вечера прокомментировал его примерно такими словами; „хорошо, жаль, что мало“… Естественно, все наши рассуждения относятся лишь к настоящей, сильной поэзии и хорошему чтению. Итак, поэту необходимо удержать интерес и внимание аудитории. Если просто читать (даже умело) в течение полутора часов стихи, то количество таковых зашкаливает. Действительно: сколько шоколадных конфет может поглотить за один присест даже большой их любитель? Вы понимаете, о чём я… Бардам проще: тот текст, который может быть прочтён менее, чем за минуту, звучит под струны гитары как минимум в три раза дольше, часто повторяется и воспринимается легче, поскольку „переваривание“ того же материала за более длительное время упрощает задачу. Более того, сама тематика произведений, исполняемых бардами, в основе своей несколько ближе к „земным радостям“, тогда как поэт может читать более трудные для восприятия на слух тексты (скажем, философскую лирику). Существует и ещё один интересный феномен: слушатель любит исполнение знакомых ему песен, часто знает их тексты наизусть, что не требует от него умственного напряжения и доставляет лишь удовольствие, чувство сопричастности.
От поэта же каждый раз ждут новых стихов, не подозревая, что предлагаемый слушателю поток информации, требующей осмысления, он не в силах объять и успешно переработать за короткий промежуток времени. Поэт по опыту своих предыдущих выступлений это понимает и стремится „разбавить“ поэтический материал различными – назову их „байками“ – на предположительно интересные темы.

В творчестве каждого значительного поэта имеется „джентельменский“ набор стихов на взволновавшие его в разное время события личной или общественной жизни. Это и любовная лирика, и философская, это стихи о природе и гражданские, и многое другое. Одни стихи лучше читать со сцены, другие требуют самостоятельного погружения в них, неоднократного прочтения, дабы осмыслить заложенный в них более глубокий, чем при начальном прочтении, смысл. Отбирая стихи для поэтического вечера, я удерживаю себя от чтения таких стихов, которые представляют трудность для восприятия, или же слишком насыщены отрицательными эмоциями. В конце концов, люди приходят к тебе на концерт, чтобы отдохнуть, получить удовольствие. Поэту приходится прослеживать эмоциональное состояние зала, дозировать определённую тематику. Великие исполнители, подобно Михаилу Казакову или Сергею Юрскому, никогда заранее не знали, что и сколько они будут читать в тот или иной выход на сцену. Ориентиром им служили состав слушателей, реакция зала, идущими из него флюидами.

Однако, вернёмся к теме нашей беседы о стихах, которые помогают. Как всегда, я проиллюстрирую на своих собственных произведениях высказанные мной соображения.
Возьму короткое стихотворение из философской лирики „На каждое горе“

На каждое горе есть большее горе…
Но надо держаться за нить,
Наплакавшись вволю, принять свою долю
И губы в улыбку сложить.

С судьбою не споря – на то Божья воля
Рассветом плеснуть на закат –
Испей своё море, пройди своё поле…
Поля есть длиннее стократ.

Стихотворение это довольно „прозрачное“. Во-первых, оно перекликается с общеизвестным народным изречением: „Жизнь прожить – не поле перейти“, во-вторых, чётко и, пожалуй, однозначно излагает в рифмованной форме известную мысль о том, что всё в мире относительно. Помогает ли человеку такое стихотворение? Думаю, что должно, если он его прочтёт…

А вот другое стихотворение „Просто о жизни“.

Всё чаще и чаще на волю
Рвутся заряды тротиловые,
Когда мы бежим по полю:
Куда же, куда же, вы, милые?

Чем дальше, тем гуще залежи
Массы опасной, критической.
Взвод наш редеет, ужаленный
Волной раздвоения личности.

Короткими перебежками…
Где наши миноискатели?
Чуть оступились, замешкались –
Радуйтесь встрече с Создателем.

Ставки мы делаем крупные,
По полю жизни торопимся…

Мама, какие мы хрупкие –
Господу Богу помолимся.

Оно также написано на тему сложности бытия. Речь как будто идёт о военных действиях в то время, как имеется в виду обычная мирная жизнь, в данном стихотворении описанная как бег по минному полю. Имеется как бы „второе дно“, т.е. несколько скрытый для первого прочтения смысл Во время концерта, когда вослед практически сразу читается другое стихотворение, истинное восприятие его представляется мало возможным. А ведь имеются стихи, требующие и более „серьёзного“ прочтения, за которым скрывается более глубокий смысл. Более того, даже при полном понимании мысли автора у слушателя или читателя могут возникнуть принципиальные разногласия в понимании или трактовке того или иного события, философского видения вопроса.

Стихи о природе, как правило, не вызывают несогласия с содержанием. Какие возражения может вызвать описание красоты естества?
 
Параллельные миры

Охровый сад на экране компьютера…
Мерная прелесть осенней поры.
Полузабытым радушием хутора
Пахнут старинных деревьев стволы.
Им, янтарём золотистым одаренным,
Не осознать электронных времён.
Свежими красками, утренним маревом
В грусть утомлённую сад погружён.

Неторопливо проходят видения,
Пятнами память приносит слова,
И смоляной аромат вдохновения
Увековечен движеньем пера…

Словно дожди, в этот мир, зачарованный
Шелестом ветра и пением птиц,
Кружевом неба и снега покровами,
Льются из космоса сонмы частиц.

Им не постигнуть согласия странного
Медленно машущих крыльями стай,
Ветхой скамьи естества деревянного,
Трости, забытой на ней невзначай.

От стихотворения, только что мною прочитанного, веет спокойной грустью. Оно также несколько философского порядка и располагает к размышлению о жизни.
 
Гражданская лирика… Я бы даже назвал её „социумная“ лирика. Мы не можем оставаться равнодушными к тому, что происходит в нашей жизни, в обществе, в котором живём, в отношениях между людьми, народами и государствами. Поэзия позволяет в краткой форме, с мощным эмоциональным зарядом высказать отношение (опять же, неоднозначное) к происходящему.

Синдром

Во все времена и эпохи правлений
закон неизменен и ждёт проявлений,
и если лакею дать право быть равным,
то он это право применит для травли.

Чем выше ваш ранг и чем знатнее имя,
тем больше его распирает гордыня,
и вскоре кордон из расшитых ливрей
куражится всласть у дворцовых дверей.

Так малая власть развращает ничтожных,
так правда становится кривдой и ложью.
Распятый Христос в мелочах узнаваем…
Глумится толпа над царём Николаем.

Думаю, не каждый либерально настроенный читатель согласится с изложенной формулой: „ если лакею дать право быть равным, то он это право применит для травли“. Но, как бы ни различны были мысли по поводу любого противоречивого высказывания, подобные стихи будят мысль, заставляют задуматься, согласиться или возражать, и в этом их польза.

Ещё один аспект того, как поэзия помогает людям. Есть стихи просто познавательные по содержанию, по лексике автора, по желанию композиторов положить стихи на музыку и обогатить жизнь людей замечательной песней, романсом.

Стихотворение „Колыбельная“, положенное на музыку композитором Александром Покидченко, стало одним из любимых произведений для сопрано.

Утихли голоса, часы каминные
С луною спелой дышат в унисон,
А ты не спишь, не спишь часами длинными,
Ресницами покачивая сон.
 
Ложится полумрак на одеяло,
И полудрёма оплела кровать,
Душа стремится улететь в Начало
И побродить, пока ты будешь спать.
 
Мерцает сумрак чуткий, утро вскоре,
Светлеет диск на небосклоне снов,
И звёздное стаккато в мощном хоре
Стихает под камланье ведунов.
 
Я помолюсь на образ в старой раме,
Поберегу твой сон – ещё поспи-ка...
Пускай поляна манит васильками,
И пусть тебе приснится земляника.

А вот пример того, как сохраняется в стихах историческая память, намять о событиях, которые забывать нельзя. Стихотворение „Расстрел“, которое я уже неоднократно иллюстрировал в своих беседах, не из тех, которые читаются на выступлениях. Оно слишком эмоционально насыщено, а потому оставляет слушателя опустошённым, не способным к получению следующей за ним информации. Вот это стихотворение о событии, имевшем место в далёком 1942 году.

Памяти Симы Штайнер, погибшей в единоборстве с офицером СС у расстрельного рва

Голые люди - расстрел на Подоле…
Дети с глазами, как синее море,
Карие очи красавиц еврейских,
Старые люди со скорбью библейской…
Криками смерти и голосом пули
Воздух наполнен, как зноем в июле.
Только морозно, и страшно, и жутко…
Мамы, едва не лишившись рассудка,
Прячут детишек за спинами старших.
Взвод полицаев, безжалостных, страшных,
Смертью багровой, как спелый бурак,
Переполняет бездонный овраг.
Обувь, одежда, тела под ногами
Зверски истоптаны их сапогами.
Жизнь замирает у грязной земли
С каждой охрипшей командою: «Пли!»
Немец эсэсовским блещет мундиром,
Видно, недавно он стал командиром,
Здесь он хозяин, судья, властелин,
Этот надменный холёный блондин.
“Judischen Schweine” пред ним, а не люди,
Девушки прячут стыдливые груди,
Белые, словно испачканы мелом…
В новом ряду под нещадным прицелом
Видит он образ красавицы статной,
И улыбнулся фашист плотоядно.
Думает он: «Эти скорбные лица
Мерзки и жалки, но эта девица
Так хороша, молода и невинна…
Даром, что младшая дочка раввина,
Смерть ей отсрочу я временным пиром»…
И подошёл к ней, упёршись мундиром:
«Эта Wir werden nicht надо стрелять,
Рейху послужишь, еврейская бл&дь».
Злость на восставших губах закипела,
Страшно зубами она заскрипела,
В глотку фашисту, взметнувшись всем телом,
Мёртвою хваткой вцепиться успела,

Рвала зубами артерию, жилы,
Плоть напрягая, пока были силы.
Брызнула кровь, как вскипевшая брага,
Их увлекая в безумье оврага…
Свадьбы кровавой не видел слепец –
Дочери юной несчастный отец,
Старый раввин, он твердил, как присягу,
Древней Кол-Нидрей короткую сагу,
Мерно качаясь, просил он у Бога…
Только сгорела его синагога.

Затронутая тема бездонна. В любом случае, Поэзия – это соприкосновение с прекрасным, но надо желать этого соприкосновения, а потому, я бы сформулировал начатый разговор следующим образом: Стихи помогают настолько, насколько сами люди готовы помочь себе стихами.