Не все стихи поэзией зовутся - беседа 6

Когда под пальцами раскованно и чисто
звучит рапсодия взволнованного Листа,
Когда любитель пылкого романса
рыдает в голос, выходя из транса,
То, вспоминая о святом искусстве
поэзии великих бардов русских,
Я перед ним склоняюсь и, краснея,
не отличаю ямба от хорея.

Не все стихи поэзией зовутся,
а мысли, чувствами наполненные, рвутся…
Но надо Божьей милости случиться –
на крыльях у Пегаса прокатиться.

Итак, что же такое Поэзия? Я намеренно произношу это слово с заглавной буквы, и, будь на то моя воля, я бы ввёл за правило писать это слово именно с заглавной буквы. «Поэзия» – что же это?

Существует превеликое множество определений, ни одно из которых нельзя, пожалуй, считать полным и окончательным. Я попробую сейчас высказать своё сугубо личное мнение.

Язык музыки, живописи, танца, язык слова… Для упрощения разговора и в силу краткости наших бесед, оставим без рассмотрения понятие «Гений» и его Творчество. Поэзию способны создавать только люди, наделённые от Бога Талантом, который, как сказал Шолом-Алейхем: «как деньги: либо они есть, либо их нет»»… Научить Таланту невозможно. Наличие магии Слова – вот что я называю Поэзией.

Мне как-то подарили сборник стихов, написанных профессиональным журналистом, и, спустя несколько дней, спросили – с надеждой услышать одобрение – моё мнение. Мне пришлось (а делаю это я всегда с большой неохотой) сказать, что я Поэзией эти стихи не считаю. Да, безусловно, это были прилично-сработанные стихи. Их автор окончил Литературный Институт. В его стихах было и содержание, и рифма, и ладная ритмика… Чего в них не было, так это чуда Поэзии, чуда, заставляющего читателя испытать озноб… Ком в горле, катарсис – вот, что отличает настоящую Поэзию от просто хороших стихов. Понимая всю ответственность и принимая возражения, продолжу свою мысль: Я намеренно не сказал: «безошибочно отличает» настоящую Поэзию. Дело в том, что тема, даже плохо исполненная, может также взволновать читателя. Скажем, описание трагедии Бабьего Яра… Кого может оставить равнодушным сцена расстрела детей?!
Что же я ответил и как разъяснил свой не очень лестный отзыв по поводу подаренного сборника стихов? Вот, как я сформулировал свою аргументацию: Я сказал, что не вижу в стихах автора Поэзии, поскольку такие стихи может написать современный компьютер, не способный к Творчеству. Каким бы талантливым не оказался программист, стихи, написанные компьютером, не могут быть образными вне пределов уже существующих штампов, не могут быть метафоричными, когда необычное сочетание слов и понятий равнозначно изобретению, является энергетическим прорывом. Я привёл всего один пример, пришедший на память: У поэта Аркадия Гуровича есть такая строка в стихотворении «Джаз: «Рояля вскинутое веко…» Может ли компьютер создать такое сочетание слов, «увидеть» подобный образ в раскрытой крышке рояля? Три слова – и сразу виден поэт!
А строчка Игоря Царёва: „Колокольня тянет в небо позабытый Богом крест“? Такое может увидеть только талантливый человек. А вот другой автор: „Разбитые сердца срастаются без гипса, а то, что вкривь и вкось – никто не виноват“. Ещё ни рифмы нет, ни самого произведения, но присутствует особое видение, поэтический талант.

А вот как описывает литератор Валерия Ноздрина в своём эссе «Типичные ошибки начинающих» один из атрибутов поэтического мастерства: «…вместо того, чтобы написать: "творчество Достоевского навсегда останется в благодарной памяти потомков", — поэт (авт.) пишет, что в ночном Санкт-Петербурге «У Достоевского в окне горит светильник...»

Думается, что мне пора уже «разбавить» свои умозаключения стихами, иллюстрирующими вышесказанное хотя бы частично: например , утверждение, что компьютер, «наученный» писать стихи, не может создать стихотворения, в котором будет такая строка: Распустившихся ирисов синие рты...

«Синие ирисы».

То зловещий, то солнечный блик на губах,
И подсолнух как символ желтеет впотьмах,
Краски юга в пейзажах, гармония, страх,
И душа изболелась от стигм.

А в созвучиях света, в контрастах его,
И в безумстве мазка на зловещих панно
Гениальность являет своё торжество,
Только мир это позже постиг.

В провансальском кувшине теснятся цветы,
Проступает пятном серый лик нищеты,
Распустившихся ирисов синие рты
Предвещают терзаний итог.

Над полями кричит вороньё неспроста...
В небе, вихрем кружащем по пряже холста,
Рассыпая мазки, угасает звезда...
Истекающий жизнью Ван Гог.

Когда нам не хватает слов, чтобы описать адекватно какие-то понятия, предметы, или передать состояние души, приходится поэзии употребить все свои резервы: интуитивность, метафоричность, аллитерации, ритмику для того, чтобы тема зазвучала, взволновала, стала ближе и понятней.

Стихотворение «Страсти», которое в своё время Доктор филологических наук Валерий Сердюченко оценил следующим образом: «…стихи действительно производят ощущение писанных лезвием или на лезвии ножа. Просто удивительно, как можно с таким "эффектом присутствия" описать гладиаторское побоище бойцовых петухов». Это высказывание я привожу лишь для того, чтобы ещё раз вы услышали из уст профессионала оценку работы, которую он считает Поэзией.

Эпиграфом к этому стихотворению я выбрал строку Эдмона Ростана «Я вижу рыцаря сверкающего лета...» Вдумайтесь, так он сказал о петухе…

На ринге два рыцаря -
два петуха.
Ставки растут,
улюлюканье, свист,
Ажиотаж,
как на бирже, когда
Час до открытия.
Вызов и риск.

Доспехи у рыжего –
золото чистое,
Второй – воронёный
с голубизной.
Головы вверх,
будто молятся истово
Два гладиатора,
выйдя на бой.

Гордо ступая,
рыжий вальяжится.
Полон величья
боец – фаворит.
Опытный,
он нападать не отважится:
Грозно, надменно
соперник глядит.

Торс мускулистый
и гребень атласный,
Шпоры стальные –
в них лезвия бритв.
Видно, молодчик –
драчун экстра-класса
И за плечами
с полдюжины битв.

Выждать и выжить –
и вспышка инстинкта
Повелевает
азарт одолеть.

Нервы решают
исход поединка,
Смелость без выдержки –
верная смерть.

Вот и атака!
Жестокая схватка!
Грудью на грудь –
и у зрителей шок.
Силы последние
все без остатка
Оба вложили
в летальный прыжок.

Доля секунды
и лезвием рыжий
Ловко соперника опередил
и, бездыханный,
Тот в красную жижу
Вспоротый
рухнул
и крылья сложил.

А победитель
уже после стычки,
Перья на шее
в жабо распустив,
Клюнул несчастного,
так, по привычке,
И отошёл…
истомлён,
полужив.

Гибнут быки
и дерутся пернатые,
Рвутся собаки
на запах врага...

Я ненавижу
челюсти сжатые
И предпочту
тараканьи бега.

Вот как определяет поэзию просветлённый мастер нашего времени, философ Ошо: «Это нечто такое, что случается, когда слова расположены в определённом порядке, - но большее, чем определённый порядок слов. Это не грамматика, это не язык – это нечто трансцендентальное, нечто, вызываемое к жизни словами. Слова дают повод к тому, чтобы случилась поэзия».
Один из моих друзей, Заслуженный Художник России, Леонид Стиль, написал картину «Понтий Пилат», на которой изображён Прокуратор, согнутый перст которого, направленный в сторону Христа, как бы вопрошает: «Что - Истина?» Тема меня взволновала настолько, что я написал поэму «Начало», открывающуюся этим эпизодом. Я привожу именно этот пример потому, что глава «Понтий Пилат» была рекомендована школьникам старших классов в ряде школ Украины при изучении творчества Михаила Булгакова.

«Что - Истина?!
Ты должен знать ответ… Я был бы рад
Понять, кто ты, Мессией нареченный,
И в чём ты, проповедник, виноват
Перед народом соплеменным?

Зачем Искариот – твой ученик презренный,
Предательства переосмыслил грех?*
Ты нужен им, но только убиенный,
Затем, чтобы развеять твой успех!
Ты смуту сеешь среди вся и всех –
И в том причина гнева иудеев…
Что проповедуешь ты, странный человек?

Безмолвствуешь, пред будущим робея?
Ведь знаешь наперёд, что на кресте я
Велю распять, как тех ворюг и мразь,
Тебя – пророк из Галилеи…

Мой перст и взгляд сверлящий – это власть!
Толпа враждебная, как вороньё кружась,
Клокочет, предвкушая представленье…
Яви им чудо: пусть цветут оливы!..
И я, клянусь, назначу справедливый
Вердикт, достойный сана моего!

Но ты молчишь… Бич самоотреченья
Избрал ты для себя, а мне клеймо
Проклятия вовеки суждено!
Мне – Прокуратору, наместнику Тиберия,
В игре непрошеной нести страстей ярмо.

Обязан буду не тебе ли я,
Что, дав зарок, прерву изготовление
Монет, на коих я изображён?..
Ты не вершишь чудес по принуждению?
И у тебя имеется резон
Пойти на муки, искупая грех людской?
На крест взойти!
И вправду ты святой?!..

Я принимаю, праведник, с трудом
Твоё желание и волю быть распятым;
Жестокосердной волею объятый
Пусть возликует в этот час Синедрион.
Кто б ни был ты, Иисус, на самом деле,
Пора судьбу решать – конец недели…

Мне руки не умыть, традицию храня,
Весь мир сегодня смотрит на меня…
Что Истина?
Мне истину открой!»

Поэт Лев Болдов так определил своё отношение к поэзии: Я считаю, что поэт – это прежде всего мироощущение, а не профессия. Это тот, кто живёт на ином градусе души, нежели большинство людей, и не боится обнажать свою боль, рискуя, что у многих это вызовет лишь кривую усмешку»... "Все прочее - литература", как сказали, переводя Верлена, и Брюсов, и Пастернак.

Искра Божья залетает,
Не спросивши родословной…
Сам поэт порой не знает,
Из какого он сословья.

Перепутаны сюжеты,
Дождь рассеивает капли,
Дым забытой сигареты
Мукой творческою пахнет.

Кто обласкан был талантом,
Чей геном в тебе проснулся?..
Пусть случится, чтобы Ангел
Крыльями тебя коснулся.