Драгоценная

Ты расправилась всей своей женщностью:
грудь вперёд, низ назад, руки в стороны.
Во зрачки же, застывшие вечностью,
словно глыбы гранитные собраны.

Ты хотя не совсем некузявая,
но ведёшь ты себя отвратительно,
потянувшись, и мыслями плавая
где-то в звёздных ковшах приблизительно.

Ты зеваешь огромною пропастью
и опять расправляешь конечности,
из глазниц, нашпигованных гордостью,
повторяю, не выронив вечности.

Ты скучаешь в бескрайностях самости,
в нищете своего одиночества,
Непристойности, глупости, гадости
в адрес свой вызывая у общества.

Те, что хором ряды свои сдвинули,
словно брови, и слились утробами,
в тебя коркой арбузною кинули,
и в галошах затопали стопами.

Освистали такую никчемную,
Осмеяли такую нездешнюю.
И течёт их язвительность пеною,
пузырясь чернотою кромешною.

Я же, быть тобой маясь увиденным,
встал, как цапля, взбодрённый чекушкою,
И пространство склевал убедительно,
пыль в луче представляя лягушкою.

Ото сна наконец ты оправилась,
Но пошла бездорожием, дымкою.
Ты в своём безрассудстве покаялась
речью путанной, поступью зыбкою.

Взявшись под руку, вместе, в сообществе,
бросив прошлое папкой с набросками,
Мы оставили всех в одиночестве
с убеждением их и авоськами.

Встрепенувшись велико и здорово,
вся душа во мне резче, чем в ком-либо,
мягкой крышкой с компота вишнёвого
сорвалась и взлетела из погреба.

Наших чувств комбинация сложная
говорит мне, влепляя восторженность,
что мы пара с тобой не сапожная.
Велика наших сложностей сложенность!

В нашем общем пути твои странности
и мои, понимаешь, нелепости
свяжут не до конца, а до крайности
нас друг с другом, как лучников в крепости.

Никому не на зависть, пусть даже и
курам на смех, но злобного воинства
вместе корки арбузные, вражии,
отобьём, не теряя достоинства.

Наши чувства - не слабость минутная,
а наставшая сила мгновенная.
Будь со мной непонятная, чудная,
не от мира сего, драгоценная!