Живое слово

…а умерев, я стану бестелесным.
На время для людей - неинтересным.
Они займутся делом без заминки,
Чтобы достойно провести поминки.

А плоть моя с закрытыми глазами
Останется одна под образами.
Ей ходики, чечетку отбивая,
Напомнят, что не будет отпеванья.

Вот разве, фельдшер, приглашенный на дом,
Моим последним прослывет фанатом.
И, будучи спецом весьма податным
Заявится достаточно поддатым.

Он подойдет и скажет без лукавства:
- Ну что, приятель, помогли лекарства?
Но не горюй, что наше тело бренно –
Жить вообще на этом свете вредно.

Хоть дорожи, хоть всю разбей посуду...
Ты не дрожи, вскрывать тебя не буду.

Я полагаю, в этом мало толку
Плюс ко всему я опростал спиртовку.
И захмелел, считай, уже конкретно.

Вот я и говорю: мол, жить-то – вредно!

Не назовешь житьишко наше раем.
Сперва пеленки без конца мараем.
Затем от страсти головы теряем.
Потом детишкам сопли вытираем,
А там уж и очки врачам втираем.
И окруженье близкое тираним…

Со мной, короче, не проходит номер.
Я просто запишу: от жизни помер.

И так он долго не давал покоя,
Что с возгласом: - Да что ж это такое!
Вскочил я с лавки. За окном был вечер.

Какой дотошный мне попался фельдшер.
                20.01.2017 г.